«Как Bild в Германии и Le Monde во Франции». Главред RuDelfi Олег Ерофеев — об издании, конкуренции и новой аудитории эмигрантов

Можешь коротко рассказать, как появилось Delfi в Литве?

— Это было в конце девяностых, начале нулевых. Если не ошибаюсь, несколько ребят, которые учились на журналистике, увидели, что есть интернет. Сейчас они работают в общественном вещателе LRT: гендиректор Моника Гарбачяускайте-Будрене и Гитис Огонаускас. Возможно, не всех упомянул.

Они начали работать в Delfi. Это была страница, которую даже порталом сложно назвать. У нас на корпоративе показывали как-то скрины, как это выглядело в начале нулевых. Сейчас непривычная картинка. Никаких фото, только заголовки, немного текста. Но они были первыми и стали популярными. 

Delfi — это коммерческий проект. Как вы в команде формулируете миссию? 

— Мы в нашей редакции работаем для тех, кто понимает, читает, смотрит и кому интересно, кто потребляет информацию на русском языке в Литве. 

Мне не очень нравится термин «русскоязычные», но от него никуда не уйдешь — есть люди из семей, которые считают себя поляками, но потребляют информацию на русском. Или те же самые мигранты — это часть нашей аудитории здесь. До недавнего времени она в процентном отношении была стабильной — процентов 40–60% всей аудитории составляли читатели, пользователи из Литвы. Но c начала войны, еще с 2014 года, постепенно количество мигрантов стало увеличиваться. Кстати, в основном это были ваши коллеги — российские журналисты, политики и не только. Те, кто чувствовал, что пространство в родной стране сужается. Так что тогда стали подтягиваться в Литву россияне, потом беларусы. Потом украинцы. 

Начиная с 2020 примерно количество читателей в Литве наших увеличилось за счет того, что сейчас около 200 000 мигрантов из многих стран в Литве и для них русскоязычное Delfi — возможность познакомиться со страной, в которой живешь, понять, что здесь происходит. А дальше каждый сам решает. Кто-то глубже идет по пути изучения литовского и потребляет литовские новости.

С другой стороны мы видим большое пространство за пределами Литвы. Мировой рынок СМИ на русском огромен. Конечно, его делят много изданий разного качества и масштаба. Например, в 2020–2021 гг. 60% аудитории составляли читатели из Беларуси, которые сначала искали информацию о коронавирусе, а затем следили за протестной тематикой. Но что касается информации о Литве, мы ее в полной мере можем представить на своих страницах и на ютьюб-канале и удовлетворить большую часть спроса на информацию о том, что происходит в нашей стране.

К ней большой интерес особенно в последнее время. В упомянутых мной выше странах ни для кого не секрет, что сейчас кто-то сидит на чемоданах и думает, куда же ему ехать. Он начинает смотреть и читать.

А сколько в цифрах читают портал в целом и российскую версию?

— Русскоязычную версию по данным гугл-аналитикс — свыше одного миллиона активных пользователей ежемесячно. Из них немалое число, думаю половина или больше — наша зарубежная аудитория. Беларусь делит первое-второе место с Украиной. Мы часто получаем от украинских депутатов и чиновников благодарность. Немногие украинцы читают по-литовски. В английском варианте потребность есть, но не так уж много людей хорошо на нем говорят.

А почему литовцы читают?

— Мы же не даем 100%-но одинаковый контент в версии на разных языках. У нас разные материалы. У нас есть в том числе авторы родом из Беларуси, Украины и России.

Важно, что работают две редакции — небольшая русскоязычная и большая литовская. Мы как одно целое воспринимаемся внутри. То, что мы можем уникальный контент давать литовским коллегам, они переводят и дают литовскому читателю.

А есть еще и литовские читатели, у которых сохранились привычки, и они смотрят на русском новости. Мы для них в каком-то смысле окошко в другой мир, изданий на русском языке. Подбираем и стараемся адаптировать то, что интересно им.

Так что мы направлены и на внешнюю аудиторию, и на внутреннюю. Плюс есть синергия внутри редакции, когда мы можем друг другу помочь и обогатить содержание порталов.

Поговорим про кликбейтные заголовки.

— Давайте не забывать, что Delfi — коммерческое издание и определенный момент интриги сохраняется. Это и журналистика, и бизнес. От того, как мы зарабатываем, зависит, как мы будем жить.
Кликбейтные заголовки была реальной проблемой в начале 2010‑х. Если зайдете в архив, увидите, что с тех пор заголовки изменились в лучшую сторону. Таких уж откровенно залихвацких заголовков в Delfi сейчас почти нет. Пальма первенства у другого издания. 

Эта тема достаточно часто обсуждается внутри. Нередко слышу, как коллеги обсуждают, стоит ли так или так написать заголовок. Но заголовков, направленных на то, чтобы вызвать любопытство, а не информировать, я в последнее время почти не видел. Внутренняя работа постоянно проводится.

Вам удалось приучить новую аудиторию, которая приехала сюда после войны, читать Delfi?

— Месяц-два назад мы получили письмо от организатора одного из массовых мероприятий в Литве. Они прислали пресс-релиз, что открывается новое место с развлечениями. Мы, как и все СМИ, которые пишут, что нового в стране, где отдохнуть, разместили у себя это сообщение. Два-три дня спустя нам написал организатор, поблагодарил, но очень попросил написать, что вход на мероприятие по билетам, которые надо заказывать в интернете. После вашей статьи мы не можем уже разместить у себя всех желающих. Мы исправили быстро. Это пример того, что информация расходится широко.

Среди тех, кто приехал в Литву в последние пару лет, много тех, кто не читает Delfi.

— Как бы мы ни старались понять или подобрать ключи к пониманию, привычкам тех тысяч граждан Украины, Беларуси или России — это не всегда получается. Есть местный колорит, определяющий нас как людей из Литвы. Со своими языковыми привычками, штампами. Понятно, что эта аудитория тоже нас не всегда считывает с первого раза. К этому нужно тоже привыкать и происходит это не за одну секунду. 

Кроме того, помимо нас есть еще масса других изданий, которая освещает, что происходит в Литве, в соцсетях, в фейсбуке в том числе. А еще есть чаты, в которых идет обмен информацией. Он идет далеко не всегда с ссылками на Delfi, просто прочитали новость и рассказали. 

Я сегодня вспоминал, что про Вильнюс по меньшей мере десять групп знаю, и в каждой люди стараются информировать друг друга, где они живут.

Ты не можешь быть для всех понятным, всем приятным, когда настолько разные группы. Кто-то на политике концентрируется больше, кто-то на культурных аспектах. Есть беларусы, которые тоже разные, у них свои издания, которые были вынуждены переместить редакции в том числе и в Литву. Аудитория украинская тоже разная. Понять запросы каждого и подойти к каждому достаточно сложно. Но, полагаю, что по мере интеграции и адаптации к жизни в Литве у нового читателя входит в привычку читать Delfi.

В команде русскоязычной редакции не все как ты выросли здесь — и есть представители россиян, беларусов, украинцев, да?

— Да. Это помогает во многом. Всегда быть в курсе, что внутри этих групп происходит, среди новых жителей Литвы. Мы часто получаем информацию из первых рук. Это позволяет быстрее разобраться, написать и рассказать.

Часто я слышу от тех, кто читает Delfi: «Мы попробовали, но не ложится на наши языковые привычки, у нас другой язык». 

— Соглашусь. Потому что в Литве, наверное, есть свой русский язык. Когда вы в быту его слышите, думаю, прекрасно его узнаете. 

Например, сенюнас (seniū­nas) вместо старосты, вместо пособия — пашалпа (pašal­pa). Конечно, это накладывает свой отпечаток и на язык СМИ. Мы стараемся, опять же, благодаря тому, что с нами работают в редакции носители русского языка, причем не его литовского варианта. И прибегаем в жанрах лонгридов к помощи корректоров и редакторов. Но естественно, это будет в любом случае сказываться на языке в той или иной степени.

Я вообще считаю, что с одной стороны эта претензия оправдана, а с другой нам надо будет привыкать к тому, что будет несколько вариантов русского — как английского. И этот процесс идет.

Когда ты рассказывал про «Республику» и Lietu­vos Rytas ты использовал слово «таблоид». Ты бы описал подход Delfi словом «таблоид», или это неправильно?

— Думаю, в каком-то смысле да. Мы все-таки говорим о самом крупном издании в Литве. Я бы не стеснялся этого слова. Потому что охватить пусть не тотально всю аудиторию в Литве и не быть в каком-то мере таблоидным — это невозможно.

Представь, что человек в первый раз слышит про Delfi. Мы хотим этому человеку через аналогию объяснить, что это такое. С каким СМИ мировым ты бы сравнил Delfi? 

— Давайте посмотрим издание №1 в какой-нибудь из стран. Может, Bild в Германии. Le Monde во Франции. Еще подумал, если брать пример поближе, Польша — Onet.pl или Речь Посполитая (Rzecz­pospoli­ta).

Ты согласен, что Delfi задавал и задает некие стандарты рынка журналистики в Литве или это слишком громко сказано?

— Я соглашусь с этим по факту. Потому что если ты не сможешь задавать и делать что-то, и быть, опережать тенденции и в менеджменте, и в журналистике, ты не будешь первым.

Мы читаем в «Волне» по долгу службы литовские СМИ. У меня ощущение, что люди из других СМИ либо раньше работали в Delfi, либо заголовки похожи. Не полностью похоже, но отголоски есть и ощущение, что они ориентируются на Delfi как на образец, что ли, не знаю как сказать.

— Медийный рынок в Литве небольшой. Все журналисты за свою карьеру успевают поработать в нескольких изданиях. Кто-то дольше работает в Delfi, кто-то меньше. Не секрет, что на том же самом LRT работает часть коллектива Delfi. Это неизбежно. 
Есть три-четыре конкурента основных на литовском рынке. Delfi, ТВ3, «15 минут», и пусть меня простят, если кого-то еще не назвал с ходу. На ТВ3 тоже работает несколько человек, которые раньше были в Delfi. В «15 минутах» тоже. И наоборот. В Delfi есть те, кто трудился в 15min. 

Рынок настолько невелик, что невозможно представить редакцию, где 15–20 лет журналист работает на одну редакцию. Ну, разве что гранд, как его называют, литовской журналистики. Римвидас Валатка (Rimvy­das Valat­ka) в прошлом как раз замглавреда газеты Lietu­vos rytas, о которой я вам говорил. Это один из самых известных колумнистов Литвы, который пишет на литовском. В том числе ведет колонку на Delfi. Значительная часть его карьеры была связана с Lietu­vos rytas, а потом еще с 15min где он был главным редактором. 

В основном же те, кто помоложе, находятся в медийной эмиграции. Точнее, карьера там, где тебе кажется, какие редакции по карьерным и вообще интересам тебе ближе. 

Соглашусь, что все мы в маленьком, тесном и жестком рынке.

Читайте еще:

«Самае прыемнае, калі ёсць зваротная сувязь ад аўдыторыі». Незалежныя медыі падвялі вынікі года і падзяліліся планамі

Змогуць выжыць толькі буйныя гульцы? Беларускія журналісты ў Беластоку пагутарылі пра дасягненні і «факапы» 2023 года

В газете со дня основания, родственник тренера сборной по баскетболу — что известно о новом главреде «Прессбола»