Сознательный «игнор» или совпадение? Почему белорусские СМИ мало пишут о культуре

Есть много причин, по которым белорусские СМИ не слишком интересовались культурой до 2020 года. Я бы сказал, их целый комплекс.

Это малые просмотры «культурных» текстов по сравнению с политическими и экономическими (иными словами, минимальный интерес читателей к национальной культуре), малое количество журналистов, пишущих на подобные темы, очевидные проблемы с подготовкой «культурных кадров»,в университетах отсутствие преемственности с обозревателями культуры старшего поколения.

Наконец, непонимание в ряде редакций того, что освещение культуры – одна из важнейших задач журналистики, от которой зависит социальное развитие отдельного читателя, а также формирование белорусов как нации.

Поэтому акцент в освещении тех или иных тем часто зависел от личных предпочтений редакторов, их желания отслеживать, наблюдать и описывать ту или иную тему. Например, «Онлайнер», где работал музыкальный критик Александр Чернухо, в основном писал о музыке, TUT.BY, сотрудником которого был театральный критик Денис Мартинович, — о спектаклях, Afisha.tut.by, где редактором была кинокритик Анна Яфременко — о фильма и т. д.

К сожалению, проблемы дореволюционных лет не исчезли. И, возможно, они не могут исчезнуть одновременно. Для их преодоления необходимы радикальные изменения в существовании моделей белорусских медиа. Впрочем, это тема для отдельного текста. Здесь мы хотели бы поразмышлять о том, что изменилось в освещении культуры нашими изданиями после 2020 года.

В общем, стало заметно хуже, на что опять-таки повлиял комплекс причин.

Первая – появление «черных списков». Естественно, до 2020 года государственные СМИ по-прежнему были во многом ограничены в освещении культурных тем. Но это, в первую очередь, касалось радикальных (естественно, в понимании властей) творцов. Например, представители «Свободного театра» никогда не скрывали своей публичной позиции. Подавляющее большинство остальных умело балансировало, а значит, могло оказаться на страницах государственных СМИ. Именно поэтому в последнем появились тексты об экспериментальных лентах независимых белорусских кинематографистов и о фестивале независимого театра ТЕАРТ.

Политические события последних лет (прежде всего, репрессии и эмиграция) привели к появлению «черных списков». Все их представители вдруг перестали появляться на страницах государственных СМИ. Количество разрешенных ораторов было резко сокращено. Например, из независимых кинематографистов, похоже, только Кирилл Халецкий, снявший фильм «Кинематографисты», продолжил сотрудничество с государством. Из представителей белорусского альтернативного театра в Беларуси продолжал выступать только Евгений Карняг. Соответственно, сегмент «разрешенной культуры» в Беларуси сейчас крайне узок. Находясь в Беларуси, можно освещать деятельность лишь отдельных творцов, анализировать исследования по культуре, созданной в государственной системе: университетах. ​​Академии наук и т. д.

Напомню, что на эти темы могут писать в основном государственные СМИ: в целях безопасности в независимых СМИ нет сотрудников или фрилансеров из Беларуси. Остается только перепечатка.

Существование «черных списков» ударило и по независимым СМИ. Те из их представителей, которые остались в Беларуси, по соображениям безопасности ушли во внутреннюю эмиграцию, прекратили публичную деятельность и закрылись от комментариев. Упоминать их в нынешних условиях — значит неизбежно подставлять. Поэтому независимые СМИ о них в основном не пишут.

Этот сегмент культуры вообще остается в «серой зоне»: государственные СМИ не хотят о них писать, независимые — не могут.

Среди уехавших еще есть люди, которые не готовы сжигать мосты и стараются оставитьза собой возможность периодически возвращаться в Беларусь. Они также отказываются от комментариев и интервью. В результате потенциальными героями независимых СМИ может стать узкий круг тех, кто покинул страну и (по ряду причин) не боится озвучивать свою позицию. Недаром наблюдается ситуация, когда одни и те же ораторы и герои путешествуют с одной площадки на другую (например, актриса «Купаловцев» Зоя Белахвостик или писатель Альгерд Бахаревич).

Вторая проблема – в общей государственной политике. Репрессии привели к глобальной чистке культурного пространства.

Некоторые мероприятия и явления (например, фестиваль ТЕАРТ) были приостановлены. В результате количество культурных тем сократилось.

Другие претерпели такую ​​трансформацию (кинофестиваль «Лістапад»), что перестали быть интересны зрителю, а значит, и независимым СМИ. Поэтому причиной появления на «экстремистских» сайтах информации о «Лістападзе», скорее всего, может стать скандал. Подобный пример далеко не единственный. И это тоже ловушка, ведь скандалы не всегда интересны значительной части отечественной белорусской аудитории.

В условиях колоссального стресса последних лет людям хочется развлечений и позитива (в том числе культурного), а вместо них СМИ «подсовывают» очередной запрет.

Кто-то «переехал» за границу (например, литературный Стрельцовский фестиваль). Многие уже зарекомендовали себя в эмиграции (речь идет о премьерах белорусских спектаклей, съемках белорусских лент и т. д.). В связи с этим также возникает дилемма. Естественно, о таких событиях и таких героях государственные СМИ писать не будут (разве что в негативном стиле «Минской правды» и «СБ. Беларусь сегодня»).

Но есть и трудности с независимыми СМИ. Большая часть их аудитории по-прежнему находится в Беларуси. Освещать «эмигрантскую повестку дня» означаетт перекос, смещение акцента на диаспору. Будут ли СМИ писать о спектаклях, которые можно увидеть в Вильнюсе или Варшаве и на которые не попадет большая часть зрителей? Вероятно, нет.

Еще одна сложность с кинематографом. С одной стороны, снятые фильмы в основном демонстрируются на фестивалях, что делает невозможным массовое распространение. С другой стороны, режиссеры (если фильм посвящен событиям 2020–2022 годов) категорически против открытых показов: они боятся «прославить» героев, которые рискуют стать жертвами спецслужб (вспомните кейс з фильмом Николая Маминова о событиях 2020 года, показанный на литовском сайте Delfi – спецслужбы тут же приступили к арестам, утверждая, что эта пленка у них есть). В результате многие кинотемы исчезают из новостной повестки. То же самое можно сказать и о некоторых литературных новинках, далеко не все из которых попадают в Беларусь и т.п.

Таким образом, ситуация выглядит крайне сложной. На существовавшие дореволюционные трудности наложились на послереволюционные. В результате клубок проблем оказалось невозможно полностью распутать в нынешних условиях. Однако, как бы банально это ни звучало, выход только один: писать, писать и писать о культуре. Что, ради объективности, до сих пор пытаются делать независимые СМИ.

Читайте еще:

Васіль Калач: «Для Беларусі гэта неадпрацаваная карма — вярнуць памяць пра шляхту»

Захаваць выданне ля самага фронту і інфармаваць свет аб жыцці ў акупацыі — гісторыі нязломнасці ўкраінскіх журналістаў

«Они боятся и понимают, что нас невозможно заставить думать по-другому». Интервью с Ольгой Токарчук