Как беларусские журналисты проводят международные расследования

Еще несколько лет назад в Беларуси не было медиа, специализирующихся на журналистских расследованиях, а журналистов-расследователей можно было перечислить пофамильно.

Среди них были журналист газеты «Наша ніва» Артем Горбацевич, корреспондент телеканала «Белсат» Алесь Залевский, редактор проекта Inform­Na­palm Денис Ивашин. А также редактор делового портала Ej.by Сергей Сацук, который известен расследованиями о коррупции и медицине, в частности, об испытании вакцины на детях под видом рядовой вакцинации. Другой пример – журналист Алексей Карпеко, автор вышедшего в 2021 году расследования о том, как сын одного из беларусских чиновников тайно добывает золото в Зимбабве.

Сейчас Алексей и ряд других журналистов работают в первом медиа в Беларуси, для которого расследования стали одним из основных направлений работы — в «Беларусском расследовательском центре» (БРЦ).

«Сейчас в «Беларусском расследовательском центре» собрались, по большому счету, все журналисты, которые хоть как-то пытались проявить себя в расследованиях до этого», — сказал летом 2022 года руководитель БРЦ Станислав Ивашкевич. И добавил, что сейчас уже нельзя сказать, что расследовательская журналистика в Беларуси неразвита.

К каким результатам приводят расследования

Беларусский расследовательский центр появился в 2019 году и работает в нескольких направлениях, в том числе создает и публикует антикоррупционные расследования. С 2022 года организация стала членом Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP).

Расследования БРЦ выходят в передаче «Давайце разбірацца» на YouTube, а также их публикуют в виде текстов на русском, беларусском и английском языках.

Как объясняет руководительница отдела расследований Центра Ольга Ратмирова, цель работы Беларусского расследовательского центра — менять ситуацию в стране, останавливая работу коррупционных схем.

Ольга пришла в БРЦ в 2019 году, разочаровавшись в работе на государственном телеканале СТВ. Там Ольга Ратмирова вела авторскую юридическую передачу «Добро пожаловаться», где два ее сюжета о коррупции подверглись цензуре: один был переделан, а второй вообще не вышел.

Расследования в БРЦ выходят часто — в среднем раз в две недели; целый блок посвящен санкциям. Один из последних примеров — первая часть расследования по экспорту леса в ЕС в обход санкций, которое было сделано совместно с со СМИ и расследовательскими проектами Siena (Литва), Kloop (Кыргызстан), Власть (Казахстан), Re:Baltica (Латвия), Fun­dac­ja Reporterów (Польша).

«Наши расследования действительно доставляют неудобства олигархам, которые привыкли вести красивую жизнь за счет беларусского народа», — говорит Ратмирова.

Например, в результате проведенного командой расследования в 2022 году прекратила работать схема экспорта нефтепродуктов из Беларуси в Эстонию в обход санкций. 

В результате другого расследования были наложены санкции на недвижимость в Лондоне, принадлежавшую близкому к Лукашенко и Путину российскому олигарху Михаилу Гуцериеву. Недвижимость была записана на сына олигарха, но расследователи доказали, что в то время, когда квартира была приобретена, сын еще не мог заработать столько денег. 

По следам еще одного расследования евродепутаты разместили в твиттере и отправили петицию главе дипломатии Евросоюза Жозепу Борелю. В петиции они просили ввести персональные санкции против Екатерины Смушкович, дочери нефтяного бизнесмена из Беларуси Николая Воробья. Это произошло после того, как БРЦ выявил и задокументировал имущество Екатерины в Австрии. Расследование было сделано вместе с австрийским изданием Dossier.

По словам Ратмировой, Беларусский расследовательский центр первым показал «гражданам Беларуси и всему миру, как выглядит коррупционная пирамида в Беларуси и кто в ней замешан». Главная особенность этой пирамиды, по ее словам, в том, что рано или поздно все ниточки ведут к президенту Беларуси Александру Лукашенко, называющему себя главным борцом с коррупцией.

Как показывают расследования БРЦ, самые прибыльные сферы, эксклюзивные льготы и условия в Беларуси получают люди, приближенные к семье президента страны. 

Работа над расследованиями в БРЦ происходит поэтапно. 

Выбор темы

Сначала расследователи составляют гипотезу о коррупционной составляющей каких-либо ситуаций. Вот примеры фактов, которые могут насторожить расследователей и заставить сформулировать такие гипотезы.

Должностное лицо публично появляется с бизнесменом, а значит, гипотетически может злоупотреблять служебными полномочиями.

Бизнесмен получает неправомерные имущественные или неимущественные выгоды: земли, помещения или беспрецедентные льготы, монополию в какой-либо области.

Власти начинают притеснять частный бизнес в одной из сфер либо запрещают оказание услуг государственным организациям в пользу одной частной организации.

Государство проводит крупные закупки на бюджетные деньги, например, для строительства.

Должностные лица ранее неоднократно использовали служебные полномочия, чтобы раздавать выгоды, а теперь они или члены их семей начали новый проект или работу в новой сфере.

Если гипотеза подтверждается, расследователи занимаются исследованием, собирают информацию, используя различные источники, часто ищут информаторов из разных стран.

«Так мы находим тему. Но иногда и тема находит нас, когда коллеги связываются с нами и предлагают присоединиться к разработке», — объясняет Ратмирова. 

Поиск партнеров из других стран

Если данные для расследования можно собрать в других странах, то БРЦ ищет иностранных партнеров. Партнерам нужно предлагать тему, объясняет Ольга. Если им интересно, но у них нет информации по теме — стоит делиться своими наработками.

Также к партнерам можно обращаться по поводу отдельных блоков информации. Например, при подготовке расследования про олигарха Гуцериева расследователи смогли проверить его недвижимость в Лондоне. С использованием предварительно полученной информации это было сделано совместно с OCCRP, Trans­paren­cy Inter­na­tion­al и The Guardian.

Иногда иностранные коллеги сами связываются с БРЦ. «Нам пишут и спрашивают, что мы знаем о той или иной беларусской компании или о каком-то бизнесмене, и потом приглашают нас к сотрудничеству по этой теме. Как правило, это расследование интернациональных схем с участием компаний из разных стран», — говорит Ратмирова.

Она подчеркнула, что важно как можно раньше определить направления совместной работы и распределить задачи, вплоть до решений о том, кто на какой вопрос ищет ответ и кто каких спикеров запишет на видео или аудио. Например, в расследовании об экспорте нефтепродуктов через Эстонию партнеры Delfi.ee записывали комментарии местных чиновников, включая министров.

«Нужно решить, будет ли у вас один общий материал или у каждого свой, ведь одни публикуют тексты в газете, а другие [используют видео]», — говорит Ольга Ратмирова.

Как проводить расследование, находясь за границей

Многие журналисты покинули Беларусь из соображений безопасности и работают из-за рубежа. Команда Беларусского расследовательского центра не исключение, его сотрудники живут в разных странах в ЕС и за его пределами.

«Мы не должны говорить, что цифровые расследования невозможно сделать, потому что мы не можем поехать в Беларусь и зайти в конкретный офис», — говорит Ольга Ратмирова.

Она объясняет, что, не находясь физически внутри страны, она и ее коллеги прежде всего используют открытые источники информации. Это могут быть публичные высказывания героев расследования либо официальных лиц, а также различные базы данных, включая единый государственный реестр налогоплательщиков, базу данных земельного кадастра и другие.

Также Ольга рекомендует отслеживать данные о закупках, сделанных на деньги государственного бюджета и на средства кредитов, уделяя внимание тому, как проходила закупка, кто получил тендер, что и какого качества было поставлено.

Завершение расследования

Завершая расследование, добавила Ольга Ратмирова, журналисты должны дать возможность высказаться другой стороне, и часто это официальные лица или бизнесмены. Им отправляют официальный запрос, в тексте которого указывают планируемую дату публикации. Обычно это делают за неделю до публикации материала и добавляют, что отсутствие ответа расценивается как нежелание комментировать.

«Если ты задаешь вопрос, но человек отказывается от комментариев — это значит, что ему нечего сказать. Иногда мы задаем человеку вопрос, и он приводит контраргументы. Ведь мы можем чего-то не учесть», — говорит она.

Публикация материалов

Публикации расследования партнеры планируют на своих платформах, оговаривая дату и время, а также договариваясь, что никто из участников не будет разглашать информацию до публикации.

«[Своими расследованиями] мы доказываем, что можно влиять на ситуацию внутри страны, не находясь там», — говорит Ольга Ратмирова. — Можно доносить до людей достоверную информацию, подкрепленную документами. Можно добывать эти документы и брать комментарии у фигурантов коррупционных схем. Можно доказывать эти схемы, рассказывать о них всему миру и добиваться реакции».

Читайте еще: