Ещё раз о защите персональных данных

Переоценка ценностей

Бог с ним, с Берниковичем. Но это заставляет задуматься. Это уже второй за последний месяц скандал с утечкой персональных данных. Причем из «реала» в виртуальность, а не наоборот. Первый был, когда украинский сайт выложил в сеть список журналистов, аккредитованных в «ЛНР/ДНР». Там много интересного. Не только фамилии наших коллег из tut.by, Reuters, Assosi­at­ed Press, France Press, которые ездили в Донбасс освещать события. В конце концов, там есть даже знаменитый Андрей Бабицкий, которого трудно упрекнуть в симпатиях к сепаратистам.

Тенденция настораживает. Нам так много говорили о защите персональных данных в интернете, что мы забыли о защите тех же данных в реале. Мы, не думая, заполняем всяческие «бумажные» регистрационные формы, оставляем свои контакты где попало и кому попало, надеясь на порядочность людей. А некоторые люди, как показывает практика, бывают глубоко непорядочны. И, таким образом, данные из «реала» перетекают в интернет. И обратно.

Некоторые говорят, что адреса, выложенные в сеть Берниковичем, взяты из какой-то базы данных. В частности, Татьяна Шапутька написала, что ее муж, Глеб Лободенко, по заявленному адресу не проживает лет двадцать. Некоторые, как Дмитрий Лукашук, говорят, что эти адреса — из списков выборов 2010 года. Тоже может быть. Что же касается меня, то я ни разу не был зарегистрирован по адресу фактического проживания, а именно этот адрес и указан в «списке Беринковича».

Значит, что? Значит, этот адрес взят из каких-то иных источников, где требовалось заполнение не паспортных данных, а фактического адреса. То есть, регистрационных списков какого-то семинара, конференции, может быть, открытой петиции, подписи за которую собирались «вживую». Итог — вот он. Заходите в гости!

Никогда не разговаривайте с незнакомцами!

Как защитить свои данные? Я как-то цитировал в одном интервью по поводу прошедших президентских выборов Майкрофта Холмса, который говорил брату Шерлоку: «Поскольку ты будешь иметь дело не с уголовным миром, а с политиками, не верь никому. Ни единому слову».

Не расписывайтесь в тех документах, которые не сами написали (за исключением ведомости о зарплате, конечно). Никогда не верьте тем, кто просит вас оставить домашний адрес на бумаге для «внутреннего пользования, под страхом смерти, если эти данные куда-то проникнут». Или «исключительно для связи с вами». Человек, с которым вы разговариваете, может быть и искренен. Но не факт, что такими окажутся другие – которые, например, снимут с этого списка копию.

А если это поле оказывается обязательным для заполнения, что делать? Тут мы должны сказать спасибо белорусской милиции. Все мы неоднократно сталкивались с тем, что во время судов над оппозиционерами свидетели-милиционеры называют не домашний адрес, а адрес расквартирования их части.

Так что выучите адрес вашей редакции. Желательно, с индексом, на случай чего. Или юридический адрес фирмы-учредителя издания, если у вас редакции нет. Фрилансерам придется сложнее, но и тут можно что-нибудь придумать. Например, обзавестись абонентским ящиком.

«Абонент временно недоступен»

Второй момент вытекает из второго скандала. В «украинских списках» были указаны контактные телефоны журналистов — тоже личная информация. Правда, наших, белорусских коллег, это затронуло в малой степени, поскольку в соседней стране они пользовались симками их операторов, а не наших. Но это не значит, что у Берниковича где-то не завалялся и другой список журналистов.

С развитием мобильной связи такое понятие, как «служебный телефон» потихонечку исчезает из повседневной жизни журналиста. Большинство коллег используют один аппарат и один номер телефона для личных и служебных нужд. Да, это удобней, чем таскать в кармане две «трубы». Но безопасней ли?

После публикации «списка Берниковича» очевидно, что иметь «служебный номер» тоже нужно. И потихоньку, полегоньку следует переводить профессиональные и служебные контакты на «рабочий» номер. Или, может быть, проще перевести на второй номер личные разговоры? Рабочих контактов у журналиста гораздо больше, чем семейных…

Плюс служебного номера –не только в защите личной информации. Если вдруг в результате утечки данных вас будут «доставать по телефону» неважно с чем — с угрозами или с благодарностями, — вы будете точно знать: угрозы поступили к вам по служебному телефону, а значит, они точно связаны с профессиональной деятельностью. А не с тем, что вы кому-то денег задолжали.

Ведь, в конце концов, у большинства журналистов есть же два е‑мэйла, — личный и служебный. И он сам выбирает, на какой из них ему будет валиться спам. Не так ли?

«Врачу, излечися сам»

У «слива Берниковича» могут быть гораздо большее серьезные социальные последствия, чем недовольство представителей СМИ. Сейчас, слава Богу, не те времена, когда в окно редактора газеты «Свабода» Игоря Герменчука, ныне покойного, даже стреляли. И дело не в том, что кому-то из списка журналистов, например, подожгут дверь. В конце концов, мы знаем, к кому обращаться за компенсацией.

Дело в другом. Берникович, работник политики и «третьего сектора», открытой публикацией адресов журналистов в «мордокниге» на корню подрывает социальную активность граждан. Они, граждане, и раньше не очень-то охотно ставили подписи с паспортными данными под «политическими» петициями, опасаясь репрессий. А сейчас, когда они увидели, что эти данные могут самими же оппозиционерами сливаться в интернет, их активность вообще может свестись к нулю. Можно забыть не только про «Народный референдум» (про него и так забыли), но и про давление на власть с помощью петиций и сбора подписей, столь сейчас популярных.

Одно дело, когда подписи получают «враги», другое дело, когда их сливают «свои же».

Впрочем, с этим аспектом деятельности Берниковича пусть его коллеги разбираются. А что до меня… «Мы гостям хорошим рады, вытирайте ноги, гады!»

Обсуждайте в комментариях!!!