«Вова, мы офигели! Мы не знаем, что делать… ». Главный редактор «Комсомольской правды» рассказал, что происходит с белорусской редакцией.

На вопрос корреспондента, что случилось с белорусской редакцией, Сунгоркин ответил, что не знает, что сказать:

«Потому что самый правильный и точный ответ: произошло то, что до сих пор не укладывается в моей голове. Я всегда, на протяжении последних 30 лет, позиционировал себя (совершенно честно) как большого друга белорусского народа и идеи союзного государства, который симпатизирует линии Лукашенко».

Не успели оглянуться — нас закрыли

Сунгоркин рассказал, что когда летом 2020 года «начался выход больших народных масс, побои, синяков на всю ногу, «Комсомольская правда» подавала это как мощные исторические события». На вопрос, на чьей он тогда стороне, главный редактор ушел от ответа, сказав, что он в это время был в отпуске, на Дальнем Востоке, в Хабаровске. И ему звонили, чтобы  «нормализовать» «Комсомолку».

«У нас была разница в семь часов. И я помню, как проснулся в два часа ночи с криками: мать-перемать, что у тебя там творится? А это не у меня. Это белорусская «Комсомолка»… Но, тем не менее. Далее нам говорят: «Ребята, ну вы офигели. Вы здесь зажигаете». Ну, хорошо. Мы все поняли: не будем разжигать. Ситуация нервная. Звоню [редактору в Минске]: слушайте, успокойтесь, осторожнее».

Сунгоркин говорит, что есть разница между ситуацией в России и Беларуси:

«Как было бы в России? Не раздувай , успокойся и продолжай работать. А в Беларуси, к моему дикому удивлению, «Комсомольскую правду» сразу записали врагом, в агенты Запада, шпионы… Короче, не успели оглянуться — нас закрыли».

Сунгоркин рассказал, как произошло закрытие.

«Было твердое указание не печатать [издание]. Ну не печатайте, из России привезем. После этого поступило указание «Комсомолку» не продавать. Кто будет продавать, будет наказан. Нас полностью запретили!»

Минский редактор хватается за голову: «Что ты наделал!»

Главный редактор рассказал, как развивались события после убийства сотрудника КГБ айтишником Андреем Зельцером:

«Комсомольская правда», пытаясь понять, что это было, взяла интервью у однокурсницы Зельцера. Она ответила, что парень был хорошим 12 лет назад. Но что с ним случилось, я не понимаю. Точка.

То, что происходит дальше, невероятно. Эту заметку написал Можейко.

Время 21 час 59 минут (все записано по минутам), он публикует это на сайте. В 22:07 минский редактор хватается за голову: «Что ты наделал!» Он все понимает. Что сейчас начнется. Сразу он убирает заголовок «Парень был хорошим». А затем быстро удаляет всю заметку. Прошло семь минут. Поздно. Причем я  тоже редактор. Если бы я видел это, то, наверное, пропустил бы», — говорит главный редактор.

«Какие новости? Никто. Встречались? Нет»

Сунгоркин говорит, что лично не был знаком с Геннадием Можейко, говоря, что он писал об «автомобильчиках, технике, гаджетах».

«В тот проклятый вечер он просто дежурил… На следующий день он [Можейка] понимает, что там уже сидят 200 человек за неуважение к этой истории [убийство сотрудника КГБ]. Он собирает вещи и улетает в Москву, чтобы лететь из Москвы в Варшаву. И кто-то в Москве подходит к нему на регистрации в Шереметьево, спрашивает: «Куда ты идешь? В Варшаву? Откуда ты, из Минска? Нам нужно вернуться в Минск».

Но Сунгоркин не знает, кто развернул Можейку в Москве.

«Вы знаете, почему я ничего не знаю? Ведь с тех пор, а это было 30 сентября или 1 октября, с тех пор с ним [Можейкой] никто не разговаривал … Я вчера с его мамой разговаривал: «Какие новости? Никаких. Встречались? Нет. Посылки передают, их возвращают. У него желудок болит, но даже лекарства: часть забирают, часть возвращают. Еще он курит — табак не принимают.

«Нашу главную газету останавливают в стране, которая существует на российские деньги»

На вопрос журналиста, как Сунгоркин, редактор «любимой газеты Путина», может объяснить такое отношение к «Комсомольской правде» в Беларуси, разговаривал ли он по этому поводу с кем-то из представителей власти, он ответил:

«Они говорят: «Вова, мы офигели!» Я точно пересказываю. «Мы не знаем, что делать…» А что делать? Лавров, не секрет, задал этот вопрос. Песков на брифинге говорит очень важную фразу, там важна каждая буква: Кремль обеспокоен. Ну, что этого мало? Хотя бы перевести его [Мажейку] под домашний арест. Ну за что он сидит?»

На вопрос журналиста, как такое возможно, что корреспондент российского издания «фактически взят в заложники», «наша главная газета остановлена в стране, которая существует на российские деньги», Сунгоркин разводит руками:

«Я задаю себе этот вопрос. Я оптимистичный человек и во всем стараюсь найти конструктивность. И я думаю что это колоссальное терпение российских властей, которые понимают, что мы попали в эту ловушку и у нас нет другого выхода, кроме как поддержать Александра Лукашенко. Ведь альтернативой ему, условно говоря, является приход НАТО и антироссийских властей.

Вот как вы можете все объяснить».

 ***

Журналист Геннадий Можейка был задержан 1 октября. Причиной задержания стала его заметка на сайте kp.by, опубликованная вечером 28 сентября. В ней бывший однокурсник положительно охарактеризовал программиста Андрея Зельцера, убившего офицера КГБ Дмитрия Федосюка.

Белорусскому журналисту Геннадию Можейке предъявлено обвинение по двум статьям Уголовного кодекса Беларуси: ст. 130 УК РБ (разжигание социальной ненависти или вражды) и ст. 369 УК РБ (оскорбление государственного служащего). На следующий день сайт kp.by был заблокирован.

Спустя несколько дней российский офис принял решение закрыть белорусское издание «Комсомольской правды».