Сергей Томиленко: «В нашем обществе, израненном российской агрессией, сознательно нагнетается антижурналистская истерия»

«Многие политики недовольны нашей деятельностью»

— Во время недавнего задержания сотрудников крупнейшего информационного портала TUT.BY, популярного влиятельного информагентства БелаПАН и газеты «Белорусы и рынок» наши «коллеги» из Белорусского Союза Журналистов (БСЖ) повели себя совсем не как коллеги… А как складываются у вас отношения с другими журналистскими союзами Украины?

— В ситуации с обысками в Минске, задержанием и арестами белорусских журналистов наша позиция однозначна — СОЛИДАРНОСТЬ! Не с властями. А с коллегами. Мы убеждены, что демонстративное применение силы, аресты — это запугивание, а не честное выяснение обстоятельств возможного нарушения авторских прав (или несанкционированного доступа к  информации).

Национальный союз журналистов Украины солидарен с белорусскими коллегами-журналистами

У нас в Украине тоже существуют два журналистских союза. Есть Национальный Союз журналистов, предшественником которого была  советская журналистская организация, и независимый Медиапрофсоюз (НМПУ).

В наших рядах по состоянию на 1 января этого года состояло приблизительно 19 000 членов (самая большая журналистская организация в Украине) и 24 региональные организации. В каждой  области страны есть свой офис. Мы сейчас активно привлекаем молодых журналистов, блогеров, сотрудников новых средств массовой информации. Но в то же время в наших рядах есть большой процент журналистов, вступавших в наш Союз десять, двадцать или больше лет назад.

Многие политики и представители властей недовольны нашей деятельностью. Но наша работа — не нравиться чиновникам, а успешно защищать права журналистов.

Независимый же Медиапрофсоюз создавали не так давно. И это, насколько я понимаю, была реакция журналистов столичных масс-медиа на ущемление свободы слова при президенте Леониде Кучме, попытка создать более мобильную, чем наш Союз, журналистскую структуру.

При этом должен сказать, что есть попытки властей разделить журналистов на патриотов и не патриотов. И вот так, сознательно спекулируя темой патриотизма, у нас в конце прошлого года стал подниматься вопрос о создании такой организации как Конфедерация журналистских организаций Украины (КЖОУ).

— Насколько я понимаю, речь идёт о формировании бойцов информационного фронта?

— Да. Планируется, что эти «бойцы» будут бороться якобы за Украину всевозможными методами. И при этом они как бы не должны подчиняться профессиональным стандартам.

«Разборки огнём»

— Из «горяченького» в прямом и переносном смысле.

«В Каменском Днепропетровской области продолжается практика поджогов редакций СМИ или имущества журналистов. В частности, вчера в конце дня выгорела редакция газеты «Событие». В полиции расследуют инцидент как умышленное уничтожение имущества журналистов».

Фронтовые сводки какие-то…

— К сожалению, нападения на редакции происходят в Украине раз-два в месяц. Был прецедент, когда неизвестный в Черниговской области пришел с топором и изрубил редакционную дверь и туда засунул свежий номер газеты. У нас есть случай блокировки деятельности национальных телеканалов. Причем, блокировка производилась колючей проволокой. Еще ранее поджигали национальный канал «Интер».

От себя скажу, что мы ведём «Индекс физической безопасности журналистов». Не собираемся сгущать краски, но при этом считаем, что если количество случаев проявления агрессии в отношении журналистов исчисляется десятками (за весь прошлый год таких случае было около сотни, в этом, судя по всему, будет не меньше), то это говорит о многом.

Журналісты становяцца публічнымі ахвярамі дэзінфармацыі і прапаганды. Канферэнцыя АБСЕ аб свабодзе і плюралізме СМІ ва Украіне

Относительно произошедшего в Каменском (в прошлом, кстати, Днепродзержинском), то это исключительное явление для нашей страны. Правда, при этом и яркое проявление региональной «моды» на такие разборки с журналистами. Причём, «разборки» огнём.

Ни в одном регионе Украины, даже в Киеве, нет такого количества поджогов и проявлений реальной опасности для жизни журналистов как в Каменском.

— Может, Каменское это своеобразная «чёрная дыра» для украинских журналистов?

— В Каменском было несколько поджогов и машин сотрудников СМИ, и самих редакций. Вместе с тем, должен отметить факт удачного сотрудничества нашей организации с Медиапрофсоюзом за последние пару лет в области обеспечения безопасности журналистов. Мы сделали совместное заявление, в котором требуем от Службы безопасности Украины квалифицировать это беспрецедентное давление как террор и устрашение журналистов.

К большому сожалению, если журналист берётся за освещение какой-то серьёзной проблемы, то как правило у него самого появляются очень серьезные проблемы.

Причем, насилием в отношении сотрудника СМИ может заняться, к примеру, даже водитель маршрутки. Ему проще разбить видеокамеру репортёру, чем прекратить нарушать правила дорожного движения.

Тут вскрываются очень серьёзные проблемы с безопасностью труда журналиста. Если суд после нескольких заседаний выносит нападавшему на журналиста при исполнении им профессиональных обязанностей штраф в 5–10, максимум 50 долларов, то о какой безопасности журналиста может идти речь?

Мягко говоря, удручает, что мы не видим адекватной реакции от силовиков, всех ответственных лиц на расследования этих нападения. Кроме физического воздействия на представителей СМИ на них идёт мощная атака, что они не патриоты, что они занимаются «подрывной деятельностью». Причём, атака идет от людей в больших погонах.

— Раньше это называлось «навешиванием ярлыков».

— В нашем обществе, израненном агрессией России, сознательно нагнетается антижурналистская истерия. Вместе с тем, защита прав журналистов очень слабая. И самое печальное, что волна нападений на журналистов не спадает.

— Вы заявляли, что украинские власти не обеспечивают должной защиты журналистов, а «научились создавать красивую картинку, за которой скрыта безнаказанность» действий в отношении СМИ…

— Мы всеми силами стараемся обеспечить безопасность работы журналистов на Донбассе, Крыму. Активно при этом сотрудничаем с венским Офисом ОБСЕ по правам журналистов. Раньше сотрудничали и с российским Союзом журналистов. В свое время с помощью Союзов обеих стран были освобождены восемь украинских журналистов в оккупированном Донбассе. Один из них – Валерий Макеев – написал после этого повесть «Мои 100 дней в плену». И он сказал прямо, что совместное заявление представителей Союза журналистов Украины и Союза журналистов России спасло ему жизнь. Но, к сожалению, приходится признать, что находятся «доброжелатели», которые в этом сотрудничестве видят чуть ли не предательство национальных интересов…

У нас есть отдельные успешные факты сотрудничества с властями по развитию и защите информационного поля Украины. Но в целом власть предержащие не готовы адекватно отвечать на современные информационные вызовы и вставать на защиту прав журналистов.

Вот как наши верхи отзываются о деятельности журналистов? Например, генеральный прокурор Украины Юрий Луценко на одно из расследований высококвалифицированной журналистской команды радио «Свобода», посвященное пышной свадьбе сына Генпрокурора, уничижительно обозвал журналистов-расследователей ищейками.

Таким образом на самом верху демонстрируется открытое презрение к нашей профессии. Поэтому мы говорим, что, к сожалению, наша ситуация тревожная.В этой связи мы выдвигаем требование к властям провести специальные парламентские слушания по физической безопасности и свободе слова в Украине. На годовщину убийства вашего земляка Павла Шеремета мы публично обратились к парламенту провести слушания. Но, к большому сожалению, это наше требования уже больше года зависло в Верховном Совете. Но всё-таки мы «дожали» спикера парламента дать нам обещание вынести на сессию рассмотрение этого требования. Если нам удастся этого добиться, то это будет первый такой прецедент за последние девять лет.

— Сергей, а лично в ваш адрес какие-то угрозы звучали?

— И в мой адрес, и в адрес некоторых моих коллег используется как правило следующая спекуляция: мол, мы своей деятельностью «льём воду на мельницу российских агрессоров». И что называется, пошло-поехало. Вплоть до обвинений в предательстве. И призывов бросить меня в тюрьму.

«У нас также много вопросов по делу Бабченко»

— До сих пор в самых различных СМИ кипят страсти по «покушению» на Аркадия Бабченко. Много ли было и есть недовольных этим фейком, как называют данную ситуацию многие медиа эксперты?

— Действительно ситуация с Аркадием Бабченко поляризовала и журналистское, и украинское общество в целом. Мы все рады, что Аркадий жив. Но опять же очень много вопросов и у наших международных партнеров, и у украинских коллег, почему было необходимо, чтобы 20 часов и в Украине, и за её пределами думали, что Аркадий был убит?

Мы требуем и от властей, и от организаторов «псевдопокушения» предоставить доказательства, что эта инсценировка была оправдана либо для сохранения жизни Аркадия, либо для поиска доказательств, что Россия ищет новые возможности атаковать Украину.

В противном случае, если жизни Аркадия ничего не угрожало, зачем было сутки обманывать весь мир и разыгрывать этот спектакль?

В принципе, у нас до сих пор нет ответов от спецслужб, которые бы аргументировали именно вот такой сценарий.

Поэтому логично возник кризис доверия и к этим службам, и к украинским властям, пошедших на сознательный обман.

Это очень чувствовалось на недавнем Конгрессе Европейской Федерации журналистов в Лиссабоне. И именно там председатели журналистских союзов европейских стран, Президент Международной федерации журналистов были в большом недоумении, почему государство сознательно спекулирует темой смерти журналиста.

«Одна из самых больших проблем в Украине — это экономическая несвобода СМИ»

— Вообще, украинские граждане доверяют средствам массовой информации и в какой степени? Есть ли данные соответствующих социологических опросов в стране?

— Проблема доверия к медиа в целом и к журналистам, в частности, постоянно дебатируется в украинском обществе.

Конечно же мы постоянно подчеркиваем, что доверие к журналистам и средствам массовой информации часто выше доверия к властям, партиям, президентской администрации, но всё равно это доверие на недостаточно высоком уровне. В соответствии с общенациональным исследованием, проведенным Фондом «Демократические инициативы» имени Илька Кучерива совместно с социологической службой Центра Разумкова в декабре 2017 года, зафиксировано наибольшее недоверие граждан высшим руководящим инстанциям. Среди политических институтов это — парламент (-76 %), госаппарат (-75%), политические партии (-71%), правительство (-65%), Президент Украины (-60%). К лидерам недоверия примкнули суды (-75%), прокуратура (-74%), коммерческие банки (-73%), а также российские СМИ (-77%).

Доверие к украинским СМИ — на порядок выше (всего ‑6%), хотя нам как журналистскому союзу, конечно, хотелось бы, чтобы уровень доверия к прессе был значительно выше. И, конечно же, тут есть много побочных факторов. Это и фэйковые новости, и использование политиками масс-медиа в своих целях и интересах. Одна из самых больших проблем в Украине — экономическая несвобода СМИ:  бедный рекламодатель и бедный потребитель. В нашей стране есть очень много бизнесменов, создающих средства массовой информации для обслуживания своих экономических и политических интересов. И в данном случае СМИ уже выступают не как бизнес, а ресурс влияния. Значит, они требуют от журналистов ньюсрума обслуживать их политические «хотелки».

Население всё чувствует, что то или иное медиа иногда не совсем честно с ним обходится, предоставляет не всегда точную, сбалансированную информацию, и это тоже влияет на доверие к журналистам. Правда, не всегда критика работников СМИ справедлива. Они освещают события, ток-шоу с участием политиков, бизнесменов, которые нередко ведут себя не совсем корректно и этично. Получается, что в конечном итоге читательская, зрительская аудитория подобных ток-шоу переносит своё раздражение и на медиа, создающие такие публичные площадки. Происходит этакое отождествление политиков и журналистов.

— Из ваших слов вытекает, что между журналистами и властью существуют довольно напряженные отношения.

— Если вести отсчет времени от Евромайдана в 2014 году, то у журналистов вообще, и у Национального Союза журналистов в частности были большие надежды на демократические реформы в целом и особенно — на медиареформы. Мы рассчитывали на то, что после Революции достоинства права журналистов действительно не будут попираться. В то же время мы отлично понимали, что в 2014–2015 годах были самые острые моменты агрессии Росси против Украины — аннексия Крыма, оккупация Донбасса.

Поэтому был некий аванс доверия для властей. Но уже в 2016–2017 гг. пошла нарастать тревога — после убийства в Киеве вашего соотечественника Павла Шеремета, после публикации сайтом «Миротворец» досье на тысячи и тысячи украинских и зарубежных журналистов. Мы всё чаще и чаще стали задавать неудобные вопросы властям вообще, и силовикам в частности, требовать публичного отчёта о расследовании фактов нападения на журналистов, инцидентов, связанных с ущемлением свободы слова. Но, к сожалению, мы до сих пор не видим готовности к диалогу и подотчётности со стороны властей.

Особенно обострились отношения между нашим Союзом журналистов и властями в этом году, когда мы очень активно стали проявлять солидарность с коллективами национальных медиа, делающих заявления об обысках силовиков, об ущемлении своих прав со стороны Национального Совета по телевидению и радиовещанию. НСЖУ запустил в прошлом году собственный ежемесячный мониторинг в виде «Индекса безопасности журналистов».

Вместе с партнерскими общественными организациями мы фиксируем все инциденты, связанные с применением физической агрессии против журналистов в Киеве и в регионах.

В прошлом году, по уточнённым данным, мы зафиксировали 89 фактов применения силы против журналистов. В первом полугодии этого года таких прецедентов уже насчитывается 45.

При этом реально все факты о нападениях, об ущемлении свободы слова расследуются довольно поверхностно. К примеру, радио «Свобода» провело своё расследование. И в нём всплыла фамилия президента Украины Петра Порошенко… На журналистов началось большое давление, кампания дискредитации.

— И что?

— На данный момент мы не видим ни расследования заявления о давлении на медиа, ни отчёта по нему. Поэтому наш Союз требует отчёта от властей, насколько эффективно они применяют свои большие полномочия для защиты прав журналистов и поддержания стандартов свободы слова в Украине. Но, к сожалению, чиновники стараются уходить от ответов на поставленные вопросы и переключаются на такой объективный фактор как агрессия России в отношении Украины.

Мы считаем, что это просто превращается в банальные спекуляции. Культуры подотчётности журналистам, ведения конструктивного диалога с нами, к сожалению, нету.

— Сильна ли конкуренция с другими украинским журналистскими союзами, организациями? Получается ли, выражаясь словами Маяковского, вместе «плыть в революцию дальше»?

— С Медиапрофсоюзом у нас раньше были очень хорошие партнёрские отношения. В период 2014–2015 годов, когда объединили усилия для поддержки журналистов, физически пострадавших от режима Януковича, мы работали единой командой при поддержке наших европейских коллег с ЕФЖ и МФЖ.

Но, к сожалению, политизация и поляризация журналистов, когда появляются время от времени дискуссии на тему «патриоты-не патриоты», не привносят конструктивизма в наши отношения.

Конечно же, каждый гражданин Украины должен быть патриотом. Но я считаю, что мы должны, в первую очередь, соответствовать профессиональным стандартам. И бороться против существующих в нашей стране негативных тенденций.

— Можете в этой связи привести конкретные примеры?

— Ни для кого не секрет, что на наших оборонных заводах есть коррупция. Там попросту выпускается некачественная продукция либо воруются большие деньги. А, между тем, журналистам мешали и мешают проводить расследования на эту тему, поскольку «времена войны». У нас, к сожалению, превалирует сознательный поиск врагов. Осуждаются журналисты, отказывающиеся беззаветно служить властным коалициям политиков, тем же «партиям войны». Поэтому, к примеру, после смены руководства в Медиапрофсоюзе у нас с ним разошлись позиции по многим важнейшим проблемам как журналистики, так и всей страны. И пришлось свести контакты с НМПУ к минимуму.

Также можно сказать, что есть противоречия с отдельными общественными организациями, работающими в медийной сфере. В наш адрес звучат обвинения в том, что мы «неразборчиво» защищаем права журналистов.

Обвиняются отдельные СМИ, что они якобы занимаются «подрывной деятельностью». Наша позиция состоит в том, что если средство массовой информации работает в правовом поле Украины, зарегистрировано тут, то бороться с возможной «подрывной» деятельностью должны соответствующие государственные органы. «Сортировать» журналистов и ущемлять права «не таких» представителей СМИ недопустимо.

И «здрадофилы», и «пропагандоны»

— На платформе Совета Европы для защиты журналистики и безопасности журналистов отметили, что главу Национального союза журналистов Украины упомянула в своем посте о «зрадофилах» (любителях предательства — А.К.) спикер Генпрокурора Украины Лариса Сарган после инсценировки убийства журналиста Аркадия Бабченко, а первый вице-спикер Верховной Рады Ирина Геращенко обвинила его в сотрудничестве с «кремлевскими пропагандистами». Как вы к этому относитесь?

— Пока эта тема на паузе. Мы благодарны и Совету Европы, и другим нашим европейским партнерам за то, что цивилизованный мир старается учить украинских чиновников уважать права журналистов. И безнаказанно навешивать ярлыки «здрадофилов» украинские чиновники не должны. Но, к сожалению, разделение наших журналистов на, условно говоря, «патриотов» и «предателей» пока присутствует в украинском обществе. Отдельные министры, депутаты, чиновники, выходя в публичное пространство, стараются обвинить те или иные телеканалы, издания, сайты в попытках чуть ли не предательства. Тем самым, культивируется атмосфера вражды в украинском обществе. И последний пример этого мы видим в виде критики представителя ОБСЕ по свободе СМИ Арлема Дезира.

Я считаю дичайшим случай, когда украинские власти фактически бойкотировали международную конференцию по свободе слова и правам украинских журналистов ОБСЕ, проходившую в Киеве. Приехали представители этой организации, представители «Репортёров без границ», других уважаемых организаций, было около 200 журналистов, но никто из руководства страны либо отдельных ведомств, отвечающих за свободу слова в нашей стране, не пришёл на эту конференцию.

Наши политики только додумались обвинять Арлена Дезира в том, что тот «не друг Украины». Получается вообще более чем парадоксальная ситуация.

Соединённые Штаты Америки, Европейский Союз, цивилизованные демократические страны поддерживают Дезира.

Критикуют его только МИД Российской Федерации и Парламентский Комитет по свободе слова Верховного Совета Украины…

Получается, что наши депутаты больше перенимают опыт от Путина, чем от демократических стран мира.

— Сергей, а какой индекс доверия к СМИ в украинском обществе?

— Скажу сразу, что социология тут не истина в последней инстанции. Уровень доверия к СМИ чиновники сознательно хотят занизить. Где-то сознательно иронизируют в этой области. У нас была ситуация, когда после критического материала корпорации Би-Би-Си высокие чиновники стали иронизировать: мол, вот ваши хваленые коллеги подают Украину в негативном свете и не указывают источников.

Но индекс доверия, к сожалению, на низком уровне. Как на недостаточном — индекс свободы слова. Мы недавно вместе с партнерами заказали профессиональное исследование у киевского международного института социологии на тему «Считают ли украинцы, что в стране есть свобода слова?» Уровень доверия к СМИ получился таким, каким он был во времена Владимира Януковича в 2013 году.

— Поконкретней, пожалуйста.

— «В той или иной мере есть свобода слова» сказали 56 процентов опрошенных. Для сравнения, при Викторе Ющенко этот показатель был 67,4%. Правда, надо учитывать, что есть объективный фактор информационного российского влияния на Украину.

С другой стороны, когда поджигают редакции СМИ, нападают на журналистов, избивают журналистов в Черкассах и Киеве, причём тут Путин?

— И какая реакция силовиков на эти, скажем прямо, совсем невесёлые факты?

— К сожалению, нет культуры уважения журналистских прав. Мы хотим, чтобы теперешняя власть, как и любая другая, которая придёт к власти в Украине, уважала свободу слова и права журналистов. Пока превалирует другая модель поведения по отношению к моим коллегам: нападения, избиения, препятствование в осуществлении профессиональной деятельности.

В 2014–15 годах, когда власть сделала «перезагрузку», и чиновники, и силовики боялись даже смотреть в сторону редакций и журналистов. Что такое обыск и задержания, мы вообще не знали. И это было во времена открытой агрессии России. Теперь у нас есть журналисты, которые сидят в тюрьме, которых подозревают в государственной измене и ограничивают в праве на юридическую защиту. К счастью, на момент нашего общения, все журналисты, которые обвинялись в каких-то нарушениях закона, находятся не в заключении. Даже блогер Василий Муравицкий, который год просидел в СИЗО.

«Независимый БАЖ — важный фактор для свободы слова в Беларуси»

— Насколько плодотворны связи с белорусскими коллегами? В частности, с Белорусской ассоциацией журналистов.

— Конечно, нам интересно сотрудничество с Белорусской ассоциацией журналистов. Мы открыты к этому. В прошлом году я приезжал к вам на конференцию по фрилансерам в Минске. Мы понимаем, что официальный Белорусский Союз журналистов не совсем самостоятельный в принятии каких-то решений. Сейчас с ним наши отношения заморожены. По нашему мнению, независимый БАЖ важный фактор для свободы слова в Беларуси.

— Вы заслуженный журналист Украины…

— Я им стал, когда у власти был Виктор Ющенко. В первую очередь, это награда коллективу большой газеты «Нова Доба» в Черкасской области, которую я тогда возглавлял. Понятно, что тема госнаград для журналистов часто сводится к следующему: мол, за ними стоят реверансы в сторону политиков, принимающих решения о награждении. Но это звание есть в Украине. Особенно тепло оно воспринимается со стороны старшего поколения. К тому же, не надо думать, что частные издания всегда честнее, интереснее и круче изданий государственных. Бывает и наоборот. Я бы не рассматривал в черно-белом формате эти два вида СМИ.

При этом свою награду я бы не преувеличивал. Есть люди, которые, больше чем я её заслуживают. К примеру, сейчас это фронтовые журналисты.

При этом не могу не отметить, что есть и примеры политической конъюнктуры, когда звание «Заслуженный журналист» получают чиновники.

— Опаньки. Так они же по определению не могут её получить…

— Что делают чиновники. Они по-иезуитски сообщают, что они члены Национального Союза журналистов. В президентском указе не указываются их настоящие должности. Вместе с тем, я не исключаю, что там могут быть и достойные, заслуживающие эту награду, люди.

К сведению:

По данным Генпрокуратуры Украины, в 2015 году было возбуждено 135 уголовных дел по фактам нападений на журналистов. Из них 120 квалифицированы по «мягкой» статье УК «Препятствование журналистской деятельности» и 14 по более «жестким» статьям, в том числе «Угроза либо насилие в отношении журналиста» и «Умышленное уничтожение имущества журналиста». В 2016 году количество зарегистрированных уголовных дел выросло на 60% — до 222. А в 2017 году еще на 30% — до 284, по тяжелым статьям количество возбужденных дел увеличилось до 65. С начала этого года более 40 раз нападали на сотрудников СМИ. О чём это говорит?

***

Сергей Антонович Томиленко — украинский журналист, редактор, общественный деятель. Заслуженный журналист Украины. Председатель Национального союза журналистов Украины. Член общественного совета при Госкомтелерадио Украины с 2012.