Инструмент для борьбы с дезинформацией: как использовать данные из открытых источников

Сидя на крыльце в Бирмингеме, штат Алабама, человек, который сам себя называет «университетским ботаником», рассказывал, как ведет один из самых популярных твиттер-аккаунтов о войне в Украине. За профилем аккаунта The Intel Crab следят около 275 тысяч пользователей. 

Автор – Шерри Риккарди

Доктор философии, международный медиатренер и соавтор составленного ICFJ Руководства по освещению стихийных бедствий и кризисов. Она проводила тренинги по освещению конфликтов, травме и безопасности для журналистов в разных частях мира.

20-летний Джастин Пиден — пример того, как в современной экосистеме высоких технологий борются с дезинформацией, используя данные. Он следит за развитием конфликта, который по количеству жертв уже стал самым жестоким в Европе со времен Второй мировой войны, используя геолокацию, спутниковые снимки, тикток, инстаграм и другие инструменты поиска информации.

Он ежедневно изучает доступную в интернете информацию: стримы с веб-камер, видео и фото, снятые на смартфоны, — которая позволяет определить местоположение российских войск, воздушных бомбардировок и разрушений некогда мирных районов. Если какой-нибудь российский командующий отрицает факт бомбардировок, Пиден и другие наблюдатели сразу же публикуют разоблачительные свидетельства, доказывающие обратное.

«Я никогда не думал, что то, чем я занимаюсь, окажется настолько актуальным. Я просто хотел рассказать, что происходит [в Украине]. На самом деле я обычный студент», — сказал Пиден, третьекурсник Университета Алабамы в Бирмингеме.

Сбор информации из открытых источников (OSINT) стал важным инструментом для таких онлайн-сыщиков, как Пиден. Даже находясь в тысячах километров от мест событий, сидя перед своими компьютерами, с помощью данных они помогают аудитории разобраться в происходящем на войне. Их вклад не остался незамеченным.

«Сбор данных, фактчекинг и опровержение фейков происходят в режиме реального времени. Интернет-команда также документирует передвижение и размещение российских войск, создавая нечто большее, чем просто скриншот события современной истории. Часто это информация может повлиять на происходящее», — сказал ветеран научной журналистики Майлз О’Брайен в эфире программы PBS в апреле.

В тот день в эфире О’Брайен назвал Пидена «высокоуважаемым специалистом в быстро развивающейся сфере разведки на основе открытых источников, или OSINT», и отметил, что за его постами об Украине следят «как внутри, так и за пределами сообщества людей, интересующихся разведкой». Издание Wash­ing­ton Post написало о Пидене в статье о «растущем сообществе твиттер-шпионов».  

Есть такая поговорка: «на войне первой умирает правда». Сегодня на происходящее также влияют новые факторы. С помощью одного клика любой пользователь может опубликовать и распространить любую ложную информацию, независимо от того, какую опасность или вред она может принести. Вторжение в Украину — наглядный пример того, как цифровые фейки усугубляют гуманитарный кризис, приводят к жертвам и массовым разрушениям.

Важно не забывать, что дезинформация отличается от мизинформации тем, что это не просто ложь, а часть «целенаправленной попытки ввести в заблуждение, обмануть или запутать». Короче говоря, такой контент создан для того, чтобы причинять вред.

Немецкое издание Deutsche Welle (DW) — пример того, как система проверки может разоблачать действия тех, чья цель — нанести ущерб. В преддверии войны фактчекинговая команда DW начала составлять базу ложных утверждений и примеров пропаганды, которые распространяли обе стороны конфликта, и публиковать их опровержения. Они также сделали поразительное открытие: кто-то распространял ложную информацию от их имени.

«Пророссийские фейковые посты выдавались за сообщения Би-би-си, CNN и DW и были направлены на разжигание дезинформационной войны между Россией и Украиной», — написало DW в июле. Одним из примеров, приведенных в материале, был этот пост из японоязычного твиттера:

«Похоже на репортаж DW», — пишет пользователь твиттера на японском, комментируя видео, предположительно опубликованное DW, об украинском беженце по имени «Петр Савченко», который якобы насиловал женщин в Германии. Пользователь пишет: «Пожалуйста, поделитесь ссылкой на оригинал видео». Видимо, он сомневается в происхождении видео — и правильно делает. Это не материал DW. Это фейк».

Вот другой пример: пользователь твиттера опубликовал видео, на котором якобы видны ожесточенные воздушные и наземные бои между Россией и Украиной. Фактчекеры DW выяснили, что это кадры из компьютерной игры 2013 года.

DW попросило ученых и специалистов-практиков дать журналистам несколько советов, которые помогут более эффективно проверять подлинность информации. Эти советы актуальны для журналистов в любой точке мира. Вот некоторые из них: 

• Делайте акцент на фактах, не распространяйте чьи-то заявления.

• Давайте точные оценки (и избегайте неоднозначных ярлыков, таких, как «скорее ложный»).

• Избегайте проведения ложных параллелей между противоположными точками зрения.

• Не ограничивайтесь проверкой только отдельных утверждений, всегда старайтесь видеть более широкую картину.

• Анализируйте и объясняйте стратегии распространения мизинформации; рассказывайте про связь между фактчекингом и медиа- и информационной грамотностью.

Понимая, как работают инструменты пропаганды, проще обезвредить тех, кто ее распространяет. Можно начать с доклада Rand cor­po­ra­tion «Российский «огнемет лжи».

В заголовке упоминается стратегия, «при которой пропагандист перегружает публику бесконечным потоком дезинформации и лжи». Согласно докладу, даже вопиющая ложь, которую распространяют быстро и без перерыва по нескольким каналам (программам новостей и соцсетям), может формировать общественное мнение.

Этот анализ, опубликованный в 2016 году, в разгар президентских выборов в США, открывает читателям «план работы» российской системы дезинформации.

«Доклад очень точно отражает то, что происходит сегодня. На нас ведрами выливают отвратительную пропаганду», — сказал социолог Кристофер Пол, соавтор доклада и главный расследователь, работающий над проектами в сферах обороны и безопасности. Среди тем его исследований — борьба с терроризмом, подавление восстаний и кибервойна.

Согласно докладу Rand, среди характеристик российской дезинформации: 

• Большой объем и многоканальность,

• Быстрый, непрерывный поток; повторение одних и тех же заявлений,

• Отсутствие стремления к объективному отражению реальности,

• Отсутствие стремления к последовательности.

Авторы исследования также предлагают несколько эффективных способов борьбы с фейками, например:

• Сразу предупреждайте публику о появлении мизинформации,

• Дублируйте сообщения об опровержении или удалении материала,

• Внося исправления, показывайте, что произошло на самом деле, чтобы люди понимали это, когда ложная информация будет удалена.

«Все это восходит к стандартам журналистики. Чтобы получить нужный результат, журналисты просто должны вести себя как можно более профессионально, — сказал Пол. — Перепроверять, убеждаться в достоверности источников, подтверждать авторство, ссылаться на данные, обеспечивать, чтобы их работа была как можно более точной и заслуживающей доверия. Правда и факты гораздо более весомы». 

Читайте ещё:

«Обозначение «орки» погружает нас в мир фантазий, а война — реальная»: как работает этический кодекс журналиста во время боевых действий

Палітзняволеную журналістку Ксенію Луцкіну асудзілі на 8 гадоў калоніі

Meta раскрыла самую буйную і складаную кампанію па дэзынфармацыі, праведзеную Расіяй з пачатку вайны