Приключения семьи эмигрантов в Грузии: что попало в детскую книгу белорусской журналистки?

Ольга Декснис последние три года живет в Грузии. Недавно она начала писать книгу для детей, главные герои которой — семья белорусских эмигрантов. Беседуем с ней о пути от журналистики к писательству.

Ольга Декснис. Фото: из архива героини

Ольга Декснис давно работает в белорусской журналистике. Во время сотрудничества с различными медиа она занималась в основном сложными социальными темами, писала о людях в уязвимом положении. Стала известна после публикации в 2015 году в «Комсомольской правде в Беларуси» расследования о кафе «Сайгон» на рынке в Ждановичах.

Третье «обнуление»

— Оля, как и почему ты уехала из Беларуси?

— На тот момент, 27 сентября 2021 года, мы с 15-летней дочерью вылетели из Минска. Как белорусская журналистка я искала в Грузии безопасность. Тогда многие говорили: «Мы здесь до Нового года или до лета».

Я четко понимала, что уезжаю из страны как минимум на десять лет, у меня не было иллюзий. Прошло уже три.

Когда я уезжала, у меня была работа в журналистике и две подработки, но после переезда все оборвалось. Мне пришлось начать жизнь с чистого листа. В 2022 и 2023 годах я снова работала журналистом. Мне было важно оставаться в этой профессии в момент тех исторических событий, которые разворачивались в нашей стране и у соседей. Потом проекты закончились, и мне снова нужно было искать работу и себя. Я точно знала одно: мой писательский стержень должен быть сохранен, а на нем нужно вырастить новые профессии.

В Грузии я впервые попробовала себя как волонтерка в НПО. В 2022 году я создала «Дискуссионный клуб» в АБФ и вела его полтора года. Это было полностью про меня — задавать вопросы, будь то в книгах, журналистике или в клубе. Мне очень нравилось, что тогда к нам приходили эмигранты из разных стран: белорусы, украинцы, россияне, казахи, а также грузины. Мы обсуждали переживания эмиграции, как вести соцсети, шахматы, чай и многое другое. Это было отличное сообщество, люди объединялись, дружили, создавали что-то новое.

В прошлом году я запустила краткий писательский мастер-класс. На него пришли около 15 человек, но когда они поняли, что написание книги — это ежедневная дисциплина, мастерская распалась.

Теперь у меня начинается третье «обнуление» за эти годы, и оно связано с книгой.

— Ты ушла из журналистики?

— Сейчас медиа в сложной ситуации, новых вакансий мало. За это время я изучала SMM, прошла курс по продюсированию книг — это когда ты помогаешь автору создавать книгу от идеи до публикации. До этого у меня уже был некоторый опыт. Перед отъездом у меня готовилась книга, но из-за определенных политических событий она так и не вышла.

Я начала писать книги на заказ. Есть такая профессия — гострайтер (литературный «призрак»). В США она востребована и хорошо оплачивается. Наши страны только начинают развиваться в этом направлении.

На Западе почти каждый артист, предприниматель или даже член НПО пишет свою нон-фикшн книгу. Например, среди известных книг, написанных на заказ, — мемуары принца Гарри «Запасной». Их писал журналист и писатель Джон Мёрингер, лауреат Пулитцеровской премии.

До конца этого года должны выйти две книги, которые я написала для других людей, и одна, где я выступила как литературный ментор.

Ольга Декснис в Грузии. Фото: из архива героини

«У белорусов есть много чего рассказать, жаль, что они молчат»

— Порой к написанию книг на заказ можно встретить неоднозначное и даже презрительное отношение, мол, это обман, если ты создаешь произведение, а на обложке стоит имя другого человека.

— Я не согласна, что это обман. В книге на заказ я выступаю как литературный редактор, и мое имя там указано именно так. Часто этот процесс сравнивают с суррогатным материнством: выносил ребенка (книгу), отдал по договору — это не твое!

Например, я писала книгу о домашнем насилии — историю женщины, которая пережила 13 ножевых ранений, ее чуть не убили. Как можно сказать, что это моя книга? Это история и книга той женщины. Она сама говорит, что не умеет писать. Кроме того, со временем детали жизни забываются, особенно травматичные. Я же вытаскиваю из человека все смыслы, необходимые для текста. Наша работа — это партнерство, в ней никто не главный, все равны.

Я уверена, что в каждом из нас живет книга, и, возможно, не одна, но ее нужно вовремя «выгрузить». Впрочем, журналисты делают то же самое. Это такое же интервью, только в моем случае оно очень глубокое и длится дольше, из человека извлекается больше смыслов и сюжетов.

И мне всегда этого не хватало в журналистской работе — возможности «развернуться», когда ты ограничен темой и объемом текста.

— А что такое литературное наставничество?

— Сейчас модно говорить «веду за ручку».

Если коротко, то мы созваниваемся в течение четырех-шести месяцев и через интервью достаем из человека его книгу — от идеи до публикации. Также я собираю команду подрядчиков. Самое крутое, когда в процессе работы люди приходят к очень неожиданным открытиям.

Однажды ко мне пришла женщина-ювелир, которая уехала из дома в 2022 году. Женщина-ювелир — уже звучит круто! Ей нужна была книга для визы талантов. Она владела уникальной техникой, работала с большими заводами в разных странах. В какой-то момент я у нее спросила: «А почему вы не создадите свой собственный бренд, в чем сопротивление?». Она не вернулась к книге, но сказала, что ее сильно задел мой вопрос о бренде. И, думаю, она пошла его создавать. Визитка-книга ей уже не нужна была. Ее визитка — авторские ювелирные изделия.

В общем, ко мне приходят очень интересные люди. Была девушка из США, эмигрантка. Ей нужен был редактор для книги воспоминаний о родном городе, где она не была пять лет. Или женщина, которая несколько раз потеряла ребенка во время беременности, последний раз — за день до родов. Она написала книгу о том, как помогать таким же женщинам вернуться к жизни после невыносимой потери.

Среди нас, эмигрантов, много сюжетов даже не для одной книги. Есть так много, что можно рассказать белорусам, белорусским журналистам. И мне очень грустно, что люди молчат, что выходит так мало книг о том, что мы все переживаем и как справляемся.

Ольга Декснис в Грузии. Фото: из архива героини

Когда мне было 20 лет, я работала социальным работником, и однажды пришла к одному пенсионеру. Он — бывший журналист, его дети помогли ему издать его мемуары о жизни после распределения в Казахстан. Недавно я держала его книгу в руках и думала: вот, у меня будут внуки, правнуки, и они будут задаваться вопросом — моя бабушка жила в историческое время, умела писать, создавать большие литературные формы, но ничего не оставила после себя. Почему? Она только писала посты в соцсетях, которые быстро исчезли, и соцсеть исчезла. Книга — это то, что останется после тебя надолго.

Письмо как терапия

— Действительно, этот вопрос не раз обсуждался: мало книг, фильмов о событиях последних лет. В качестве одного из аргументов, почему так, часто говорят, что еще не время, что слишком больно, что нужно сначала пережить…

— Да, больно, да, тяжело. А еще, ведь нужно найти время, его всегда не хватает на себя, а оно летит, как и жизнь! Я исследовала, как на человека влияет написание текстов — не по заказу, а для себя. В мире есть ряд программ, даже при университетах, где творческое письмо, автобиографические книги, письма, рассказы и дневники используются в целях реабилитации, развития личности и самовыражения. Я говорю о проектах, в которых люди пишут не с позиции «нужно по работе или учебе», а с позиции «хочу, чувствую, пишу, восстанавливаюсь».

Свободное письмо используется в работе с зависимостями, для людей с психическими расстройствами, депрессиями и ПТСР, помогает медикам и пациентам осмыслить диагноз. Есть проекты, которые помогают ветеранам войны осмыслить свой опыт.

Мне нравится сопровождать человека в период его исследования себя как личности, идти с ним в его глубину в создании книги. И я слышу много благодарностей. Этот процесс не нужно путать с «литературным рабством», в сотрудничестве с автором мы — партнеры! Кстати, сейчас большинство журналистов создают контент без своего имени, не вижу в этом разницы!

Социальный психолог Джеймс Пеннебейкер первым доказал, что писательство помогает справляться с травмой и восстанавливать психику. Многие опираются на его методику. Есть книга «Путь художника» Джулии Кэмерон, в ее основе задание — писать по три страницы сразу после пробуждения, выгружая из себя все лишнее, тревожное, пустое. В неспокойный мозг ничего нового не приходит. Кстати, эта книга и «утренние страницы» помогли мне в том числе. Казалось бы, какое отношение к моей биографии имеет детская литература?! А вот пришло — реализую!

«Аэропорт для животных»

— Как тебе пришла идея детской книги? Получается, подтолкнули «утренние страницы»?

— Идея пришла на море. Если быть точнее, то там она обрела новую форму, трансформировалась в рассказ с иллюстрациями. Через неделю на том же месте пришла идея о краудфандинге.

Обложка будущей книги Ольги Декснис. Фото: из архива героини

В какой-то момент я начала много плавать, два раза в день, чтобы сохранить свое психическое и физическое здоровье. Во время плавания или других кардиотренировок мы выравниваем дыхание. А ровное дыхание — это спокойная жизнь, а дальше — новые идеи!

— Можешь немного рассказать о сюжете детской книги?

— Она будет называться «Аэропорт для животных». Герои книги списаны с семьи моих друзей-белорусов, с которыми я подружилась в Батуми, и их детей-близнецов. Имена их я тоже сохранила для истории. Сейчас они уехали в Нидерланды. В эмиграции семьи часто распадаются. Все, что хрупкое, рвется. А они были ярким примером того, как можно любить, создавать новые проекты, поддерживая друг друга.

Отец по сюжету и в жизни — программист. Мне очень хотелось осветить ту многотысячную волну релокации «айтишников» в Грузию. В какой-то момент сын просит отца придумать что-то, чтобы помочь бездомным собакам, которых в стране очень много. В итоге вся семья объединилась и придумала новый социальный проект, который помог собрать огромное количество неравнодушных людей по всему миру и создать для животных специальный «аэропорт». А он, в свою очередь, помог отправить всех бездомных зверей «по домам».

Мне хотелось зафиксировать проблему бездомных собак в Грузии. А еще показать, как эмигранты и релоканты начали заботиться о новой среде, в которой они находятся: убирать морское побережье, спасать животных — кто-то руками, кто-то финансово, кто-то искал временный приют, кто-то помогал вывозить собак из страны. И это делали именно эмигранты — из Беларуси, России, Украины. Они объединились в добрых делах.

На иллюстрации к произведению и для печати автор объявила сбор

Моя книга в первую очередь для детей, и там есть приключения, но и взрослые в ней тоже найдут свои смыслы. Я уже нашла профессиональную художницу, которая сделает так, чтобы книгу захотели купить все — и взрослые, и малыши. В целом, в книге для меня много смысла.

«Ощущаю место, где живу, домом»

— Ты затрагиваешь очень важную тему — наших детей в эмиграции. Кажется, об этом мало пишут и говорят, по крайней мере, меньше, чем нужно. Ты переезжала с дочерью. Что ты можешь из своего опыта рассказать о переживаниях детьми отъезда из родины?

— Когда я была в НПО, часто на встречах говорила, что нужно уделять внимание потребностям детей, что в эмиграции им не только нужно найти школу, и на этом вопросы с детьми закрыты.

Моей дочери сначала было трудно. Она училась онлайн, не было друзей, она сидела в комнате и не знала, что делать дальше. Когда ей исполнилось 16 лет, она пошла работать баристой в кафе. У нее появились друзья, и сейчас все хорошо. Она окончила обучение графическому дизайну, сейчас плавно переходит в эту сферу.

В своей книге я косвенно затрагиваю тему переживаний детьми эмиграции, но в целом считаю, что об этом нужно писать отдельные рассказы.

Ольга Декснис в Грузии. Фото: из архива героини

— В последнее время в Грузии довольно тревожные тенденции, меняется законодательство не в самую благоприятную для НПО и медиа сторону. Белорусам уже не раз отказывали во въезде в страну после визарана, а в сентябре впервые не пустили журналиста — Андрея Мелешко. Как ты себя чувствуешь в связи со всем этим? Нет ли мыслей о переезде?

— Текущая ситуация действительно тревожная, да. Меня поразила ситуация с Андреем. Я видела, как других белорусов это тоже коснулось. Особенно страшно было, что их с дочерью отправят в Беларусь. Это бы означало, что уже завтра нам нужно собирать чемоданы и уезжать. А куда?

Что касается отъезда, у меня на данный момент нет визы, и сделать ее сейчас белорусам в Грузии не так просто.

— Но ты хочешь уехать или можешь сказать, что Грузия стала для тебя домом?

— Я могу сказать, что адаптировалась здесь только через три года, мне потребовалось много времени.

Моя авторская книга — это тоже такой знак, что я уже окей. Хотя я здесь не интегрировалась в местное сообщество, но могу сказать, что ощущаю место, где живу, домом.

Мне здесь точно комфортно, хорошо, тепло, солнечно. Природа восстанавливает и вдохновляет, где бы я ни была, а здесь особенно!