Юрист: Редакциям госСМИ предоставили царские полномочия

Так газета «Вечерний Минск» уже дважды отказалась печатать программы демократических кандидатов. Сначала отказ получил кандидат от ОГП Павел Стефанович, потом – кандидат Юрий Хащеватский. Стефановичу также отказали в выступлении на ТВ.

С цензурой столкнулись также брестский кандидат Игорь Масловский и кандидат из Пуховичей Наталья Ильинич.

Medi­akri­ti­ka.by обратилась к юристу Белорусской Ассоциации журналистов Олегу Агееву с просьбой прокомментировать ситуацию и пояснить, действительно ли речь идет о цензуре, либо медиа просто стали на стражу закона и порядка в стране.

- В Избирательном кодексе Беларуси есть глава десятая, которая касается вопросов предвыборной агитации. В ней четыре статьи, регламентирующие порядок проведения агитации,  в том числе в медиа. Кроме того, в конце июля Центризбирком издал Постановление №32, которое также регулирует порядок аккредитации.

Если говорить о том, как принималось решение об отказе в публикации  программы кандидата в кандидаты Хащеватского, то, на мой взгляд, на лицо нарушение закона. В Избирательном кодексе  и в постановлении ЦИК есть перечень причин, по которым можно отказать в публикации. Однако Избирательный кодекс не предоставляет полномочия СМИ в отказе в размещении агитационных материалов. Однако в Постановлении такое  право у СМИ появляется в последних абзацах документа. Впрочем, ни в Избирательном кодексе, ни в Постановлении ЦИК нет прописанного механизма того, как принимаются решения.

- Если говорить о кейсе «Вечернего Минска» и Хащеватского, то редакция как раз ссылается на статьи 47 и 75 Избирательного кодекса, в которых написано, что «программа кандидата не должна содержать пропаганды войны, призывов  к  насильственному  изменению  конституционного  строя,  нарушению территориальной  целостности  Республики  Беларусь,  к  социальной, национальной, религиозной и расовой вражде…» и т.д.

- Да, но что  именно в программе подпадало под это определение, редакция не пишет. Какая именно фраза могла подпадать под легитимный запрет на агитацию? Кроме того, озвученные термины имеют в национальном законодательстве механизм признания их таковыми. Скажем, если это клевета и оскорбление, то их должен рассматривать суд в уголовном либо административном деле. Но в данном случае этого не было. То есть редакция сама решила, что здесь было нарушение закона, и это катастрофа.

Понимаете, это государственное медиа, финансируемое из бюджета, которое обязано предоставить кандидатам равные условия для агитации. Но здесь сама редакция решила отойти от своей обязанности предоставлять равные условия, потому что ей показалось, что в программе содержались запрещенные вещи. Никакой другой орган это решение не принимал. Вот такая вот большая доля усмотрения для государственных СМИ меня возмущает. Это нарушает требование избирательного законодательства о том, что избиратели должны иметь возможность ознакомиться и широко и свободно обсуждать все предвыборные программы. Но в данном случае избиратель их даже не узнает.

- И это можно назвать цензурой? Или ее таковой должен назвать суд? Что вообще сейчас могут сделать кандидаты и избиратели, чтобы защитить свои гарантированные законом права?

- Как такового механизма признания подобных запретов цензурой я лично не знаю. Но наверняка данный кейс можно подвести под механизм обжалования необоснованного решения медиа, как ущемляющего права и законные интересы граждан. По сути, это незаконные действия редакции медиа. Я бы на месте кандидата обжаловал такие действия СМИ в ЦИК. И если она не согласится с доводами, обжаловал бы действия ЦИК и редакции в суде.

И обязательно бы отметил, что даже если в каком-то выступлении, условно говоря пятиминутном, содержится одна фраза, подпадающая  под запрет агитации, всегда можно сделать купюру и вырезать одну фразу. И то, для этого должен быть какой-то более адекватный механизм, чем голова редактора конкретного СМИ, которая абсолютно субъективно решает, это разжигание розни или нет. Я больше чем уверен,  что если пригласить любого редактора и спросить, что он понимает под разжиганием розни, то мы получим двести разных вариантов ответа.

- По-твоему, в этой ситуации мог бы сыграть какую-то роль тот самый Совет по СМИ при ЦИК?

- Если в совет поступит жалоба, то… Хотя, мне сложно сказать, кто представлен в нем.

- Там в этом году точно есть представитель БАЖ.

- Да, меня самого организация выдвигала в совет, но решением ЦИК туда вошел только председатель БАЖ. Но это, по всей видимости, коллегиальный орган. И я подозреваю, что решения в нем  принимаются большинством голосов. Так что предположу, что он будет, скорей, на стороне государственных СМИ. Не уверен, но, опять-таки, предположу, что Совет вряд ли можно считать эффективным механизмом защиты, потому что он формировался таким образом, чтобы защищать интересы государственных СМИ, а не право кандидатов на равные возможности по выступлению в медиа.

- По-твоему, почему вообще в этой предвыборной кампании возникли кейсы, подобные истории с программой Хащеватского и других? Раньше, насколько помнится, такого не было.

- Причины тут могут разные. Если такие решения принимал сам издатель, то тут включилась внутриредакционная цензура, когда издателю просто что-то не понравилось и он сам решил, что будет и не будет публиковать. Это, с моей точки зрения, царские полномочия, которые представлены ЦИК редакторам СМИ. Эти люди просто необоснованно получили полномочия решать, какие программы публиковать, а какие нет. И делать это немотивированно. Скорее всего, то, что мы сейчас наблюдаем, это результат длительного процесса по тому, чтобы внутри государственных медиа включилась цензура.