Виктор Мартинович: «Мы сегодня — это стадо баранов». Как новые медиа поработили людей + ВИДЕО

Именно в таком диапазоне, расширяющем границы восприятия, построил свою лекцию «Кто вы в новых медиа?» Виктор Мартинович в офисе БАЖ. Популярный белорусский писатель и журналист, обладатель докторской степени в области истории искусств пытается создать краткую историю новых медиа и ведет по этой теме в ЕГУ шестинедельный академический курс.

«Мир поменялся, из-за новых медиа скоро никаких искусств не останется», — зловеще предупреждает в начале встречи он, и по истечении 1,5 часов становится страшно от осознания его правоты.

Широкое понятие

Виктор Мартинович — признанный интеллектуал, мыслит широко, и чтобы лекция не напоминала занудный поучительный монолог, постарался придать ей интерактивность, демонстрируя слайды и вовлекая слушателей в рассуждения. А начал с того, что сходу озадачил присутствующих вопросами: что такое медиа, и откуда оно произошло? Зал делал небезуспешные попытки угадать.

«Медиум — посредник на латинском языке, — Виктор внимательно слушает варианты ответов и подсказывает: — Это средство передачи неких месседжей, которое за последние 6000 лет очень сильно изменилось, но наибольшие изменения были за последние 30 лет».

«А вот картинка на экране — это медиа? — и зал вслед за ним переводит внимание на слайд. — Да, она несет в себе информацию. И картинка на экране, и граффити на стене, и даже наша одежда — все это тоже медиа. Они передают некие смыслы, месседжи, которые мы хотим сказать внешнему миру. Понятие «медиа» очень широкое, и сужать его до средства массовой информации не надо».

Все началось с муравьиных троп

Лектор часто апеллирует к канадскому философу, филологу и литературному критику Маршаллу Маклюэну. В своих книгах «Понимание медиа» и «Галактика Гутенберга» тот еще 50 лет назад «исчерпывающим образом описал мир, в котором мы только сейчас начинаем жить».

«Маклюэн считал, что еще до наскальных рисунков первым медиа, изобретенным человечеством, была дорога. Именно она стала первым средством передачи сообщений, — рассказывает Виктор Мартинович. — В Римской империи все дороги строились одинаковой ширины и определенного стандарта. Любую из них можно было восстановить, зная лишь пропорции бордюрного камня. Точно так же римские исследователи могли воссоздавать греческие храмы исходя из размеров капителей колонн».

«Лишение папируса, ставшее следствием потери Римом Египта, означало упадок бюрократии, а также военной организации. Таким образом, средневековый мир складывался без единообразных дорог, городов и бюрократий, и он боролся с колесом так же, как городские формы боролись позднее с железными дорогами, а мы сегодня боремся с автомобилем. Ибо новая скорость и новая власть никогда не бывают совместимы с уже существующими пространственными и социальными упорядочениями», — пишет Маршалл Маклюэн в работе «Понимание медиа».

Письменность и курица

Следующим сопоставимым с дорогами этапом в эволюции медиа стала письменность.

«И с этим трудно спорить. Потому как бесписьменное общество не только не имеет никаких способов передачи информации, но и сохранения знания. У него другие отношения с прошлым и будущим. И в каком-то смысле в Беларуси сейчас очень бесписьменное общество, потому что у нас отсутствует коллективная культурная память. Во многом мы не передаем знания, то есть мы не получаем их, но и не сохраняем», — обескураживает Виктор.

Следующим важным этапом стало книгопечатание, которое, прежде всего, ассоциируется с такими именами, как Гутенберг и Скорина.

— А какое воздействие книгопечатание произвело на физиологию человека, на то, как мы спим? Можно ли говорить, что мы физически стали иными после Гутенберга? — вновь озадачивает публику Мартинович.

Слушатели вместе с лектором приходят к выводу, что изменилась техника чтения.

— Согласно Энди Лорду, все допечатное чтение было изустным. Раньше писать и читать свитки молча было невозможно. Поэтому библиотеки при монастырях всегда размещались в изолированных местах. И только книгопечатание научило нас читать молча, — объясняет он.

Овладение навыком чтения дало людям совершенно другую телесную культуру: они научились концентрировать внимание. Бесписьменный человек не имеет привычки концентрации. Он концентрируется на охоте, рыбалке. Мартинович приводит пример, как в Латинскую Америку приехали французские миссионеры из ООН, чтобы научить местные неписьменные племена бороться с малярией.

Они сняли трехминутный немой ролик, в котором мужчина-европеец медленно поднимал жестянку, выливал из нее воду, переворачивал и втаптывал в землю. Показав видео в селениях, миссионеры были шокированы: на вопрос аборигенам, что они увидели, все отвечали:

«Курицу! Это фильм про курицу»!

Французам пришлось буквально по кадрам пересмотреть ролик. И да, к концу первой минуты в экран резко впархивала курица. Ее движение было очень быстрым. Так обнаружили, что носители дописьменной культуры имеют склонность концентрироваться на маленьких вещах и видят только их. На этой основе была сделана масса выводов о понимании медиа. А благодаря Гутенбергу средневековая литература стала массовой и популярной, и создались условия для появления Сервантеса и других авторов.

Перед роторным станком в долгу

Новой большой вехой в становлении медиа считается XIX век. Именно тогда придумали роторный печатный пресс, работающий на пару, схему устройства которого авторы (называют разные фамилии) почерпнули из Месопотамии.

«Как ни странно, это изобретение повлияло отнюдь не на книги — произошло массовое взрывоподобное развитие газет. Бумажное печатание привело к преобразованию других сфер культуры. Многие исследователи убеждены, что импрессионисты обязаны своей популярностью газете Le Figaro, которая, имея миллионный тираж, их «полоскала». Благодаря технологии роторного печатания появилась массовая литература, а благодаря массовым газетам — публика. Эмиль Золя, Оноре де Бальзак — все литераторы XIX века обязаны своим появлением роторному станку», — говорит Виктор Мартинович.

Как инопланетяне «нагрели» медиа

А дальше, по словам рассказчика, прогресс настолько ускорился, что в наше время приобрел мегавзрывной характер.

В 1938 году в Нью-Йорке произошло событие, которому до сих пор не могут дать внятного толкования, которое обросло мифами и послужило превращению медиа из “холодного” в “горячее”. Это терминология Маршалла Маклюэна.

“Холодным” он называет медиа, требующее большого количества воображения, чтобы домысливать получаемую информацию. Например, картинка в книге является более “горячим” медиа, чем текст, а радио еще горячее, чем снимок, так как позволяет нам нечто услышать. Но самое “горячее” медиа из существующих — видео.

Так вот, как-то вечером на радиостанции CBS сразу после прогноза погоды вышел радиоспектакль Орсона Уэллса по роману его однофамильца «Война миров». Актеры читали фрагменты книги, адаптируя их к реалиям Нью-Йорка тех лет. Они рассказывали, что на Марсе произошли вспышки, в радиопостановке звучали взрывы, делались включения репортера, описывающего треног, которые бомбят все вокруг и источают клубы ядовитого газа.

Вначале спектакль слушали 1 млн человек, на 40‑й минуте — 8 млн. И сразу после окончания случилось непредвиденное: все эти люди впали в неадекватное состояние.

«Известно, что пробки из Нью-Йорка растянулись на 120 км. Горожане захватывали магазины и грабили их, баррикадировались в домах, брали штурмом полицейские участки, предлагая помощь в отражении атаки марсиан. Была масса вызовов скорой: люди якобы явственно видели взрывы, чуяли инопланетный газ и умирали от удушья», — рассказывает Мартинович.

То есть благодаря Орсону Уэллсу была перейдена черта, которая отделяла мир старых холодных медиа от фальшивых новостей, являющихся приметой нашей сегодняшней реальности.

Забытый гений

Затем наступила эра компьютерных игр и софтверной культуры. Культовый исследователь новых медиа Лев Манович обращает внимание, как мы, сами того не осознавая, живем в мире, полностью завязанном на софтвере (программном обеспечении). Об этом он предупредил еще в 2005 году в своей книге Soft­ware Cul­ture. Парадокс, но ежедневно пользуясь Word, создавая в нем 2/3 сегодняшней культуры, мы не знаем имя человека, придумавшего данную программу. Мы полагаем, что это Билл Гейтс, а он лишь присвоил Word, разбогатев на его распространении.

«Алан Кэй — первый изобретатель Word, Pho­to­shop, компьютерных мыши и окон, которые мы видим на экране компьютера. И он не имел никакого отношения ни к Apple, ни к Microsoft. Одно из своих самых важных изобретений — Graph­ic User Inter­face (графический пользовательский интерфейс. — Прим. авт.) он предложил компании Xerox. Он все это придумал, и он сейчас в тени, его никто не знает. Почему так произошло?

Почему мы знаем режиссеров 1920‑х годов, знаем Чарли Чаплина, но даже исследователи медиа с трудом вспоминают об Алане Кэе и о том, что все начиналось с PARC — компании, созданной при Xerox? — задается вопросом Виктор Мартинович. — Лев Манович дает этому интересное объяснение: компаниям, производящим фильмы, как, например, MGM, важно переносить кинопродукцию с одного носителя на другой, с пленки на цифру, с цифры на диск, с диска на blu-ray (оптический носитель. — Прим. авт.). И постоянно это продавать. В то время как продавцам софтвера вспоминать, с какого позора все начиналось, невыгодно. Поэтому целая область знаний, влияющая на нашу повcедневность, никак не зафиксирована, не охвачена, не музеефицирована».

Протомедиа и интернет-аборигены

«И тут мы подходим к протомедиа. В этой стадии человечество существовало до середины 2000‑х годов, — продолжает Мартинович. — Чтобы понять, как все резко изменилось, имеет смысл упомянуть Марию Бакарджиеву. Еще 10 лет назад имя этой болгарской исследовательницы вместе Мануэлем Кастельсом (испанский социолог. — Прим. авт.) значилось в программе любой конференции по медиа.

Антрополог по образованию, в 1994–1995 годах она из Болгарии переехала в США — и очутилась в иной культуре, где все использовали компьютеры и интернет. И Мария применила свои знания антропологии к сфере новых технологий, написав книгу Inter­net Soci­ety. Тогда даже одно сочетание этих слов было чем-то необычным. В своем исследовании она описала, как устроено жилище человека в компьютерную эпоху. Мария обнаружила несколько забавных нюансов.

Например, что компьютер с интернетом у семейной четы всегда стоит в гостиной или столовой, а у одиноких людей — в спальне. Она объяснила, что, если раньше жилища строились вокруг печки, то в наши дни — вокруг подключенного к интернету компьютера. А сегодня время разогналось так, что про Марию Бакарджиеву никто не вспоминает. И хотя давно уже нет такого понятия, как интернет-абориген — сейчас все такие, и компьютер, включенный в розетку, — тоже анахронизм, однако по-прежнему первое, что мы ищем, где бы ни оказались, — зоны покрытия и ключи Wi-Fi».

Отличия новых медиа

Докладчик назвал, чем новые медиа отличаются от старых. Во-первых, интерактивностью (мы, как потребители, можем оказать влияние на контент). Во-вторых, конвергенцией (много разных типов медиа в одном: видеовключение, аудиоподкаст, текст). И, в‑третьих, дигитальностью (исчез физический носитель, если раньше радиозапись была на бобинах пленки, то сейчас все оцифровано).

Google Бог

«В 1999 году появился Google — началось время, в котором мы сейчас живем. Лет через 10 в школах станут рассказывать, как устроен поисковик, что был период, когда основным занятием в интернете служила проверка почты и поиск в Google, а соцсетей не существовало, — подчеркивает Мартинович. — Самое главное, что поисковик дает ответы на все вопросы, даже на те, на которые давным-давно не отвечает философия: в чем смысл жизни, есть ли Бог. Более того, он вам представит ответы ранжированно по степени их соответствия и релевантности запросам».

Тревожит то, что Google разучил нас что-либо запоминать. У молодых людей 17–18 лет нарушена концентрация внимания. Они не могут запомнить содержание 10 страниц текста. «У них у всех крайне запущенная форма дислексии», — бьет тревогу Мартинович.

«А в 2009 году произошло то, что изменило наш мир сильнее, чем библия Гутенберга: была внедрена персонализированная система, — отмечает он. — Вместо объективного поиска, который не имел никакой оглядки на того, кто ищет, Google презентовал поиск, собирающий информацию о вас, сохраняющий ее в браузере, в вашем аккаунте, связанном с социальными сетями.

Почитайте, что сам Google об этом пишет — много непонятной мути: мол, мы стремимся к общему счастью, чтобы вы общались друг с другом. И ладно бы, если бы эти правила диктовал такой человек, как Алан Кэй — изобретатель, с двумя высшими образованиями. Однако корпорациями управляют не закончивший университет Билл Гейтс, отучившийся один год в колледже Марк Цукенберг и другие товарищи, которые относятся к знаниям как к источнику денег. При этом, занимаясь сбором и продажей наших данных, они не объясняют, что конкретно и для чего делают.

С появлением системы персонализированного поиска знание как таковое просто исчезло, потому что Google окружил нас сетевыми фильтрами, показывая только то, что мы хотим видеть».

Назад в Средневековье

Выпускник Кембриджа, польский эмигрант Майкл Казинский, специализируясь на психометрике, подлил масла в огонь: усовершенствовал методику диагностики личностных факторов темперамента и характера Big five, чтобы предсказывать поведение индивидуума в сети. Он разработал программу applymagicsauce.com, которая анализирует big data.

Введя 5000 знаков текста на английском, можно получить все характеристики личности: пол, расу, сексуальность, политические предпочтения, религию. Казинский запустил в Face­book вирусный тест, по которому достаточно проанализировать 68 лайков, чтобы составить полное представление о пользователе.

На основании психометрики Казинского рекламу в социальных сетях можно показывать людям избирательно в зависимости от их предпочтений. Big data вкупе с такими маркетинговыми технологиями, как микротаргетинг, таргетированная реклама, парсинг, обеспечивают заказчику лояльность аудитории и гарантированный результат. Неслучайно услугами Майкла Казинского и компании Cam­bridge Ana­lyt­i­ca воспользовались организации, которые обслуживали референдум по выходу Британии из ЕС (Brex­it) и избирательную кампанию Дональда Трампа.

«Избиратели, которые хотели порядка, получали баннерную рекламу, призывающую к строительству стены на границе с Мексикой. А избиратели-мексиканцы видели в Трампе защитника от преследований эмигрантов, — объясняет Мартинович. — С момента изобретения новых алгоритмов в Face­book на основе психометрики Казинского политика как таковая перестала существовать. И сегодня мы де-факто — стадо баранов, которое делится личными данными с компаниями, которые благополучно ими торгуют».

«10 лет назад интернет мыслился чем-то совершенно иным. Казалось, что это про всеобщее равенство, полную анонимность, способность читать и писать все, что угодно.

Сегодня же медиа — это зеркало, в которое ты смотришься. Оно не показывает тебе ничего нового. Медиа старается собрать всю информацию о тебе и делает это для того, чтобы окружить тебя понятными и бесконечными отражениями тебя самого».

«Мне кажется, мы стали очень примитивными, что новое средневековье, в котором никто ничего не знает, но все догадываются, где нет понятий добра и зла, уже наступило. В связи с этим профессия журналиста так же, как и писателя, девальвируется и скоро перестанет быть чем-то, что приносит доход. Если раньше у тебя было 20 000 читателей в газете — ты мог продавать рекламу, сегодня 20 000 просмотров на YouTube — ничто, нужен миллион просмотров.

Андрей Мирошниченко (российский журналист и теоретик медиа. — Прим. авт.) проанализировал каталоги библиотеки Конгресса США и посчитал, что за все время существования письменности до 2010 года включительно человечество породило 200 000 авторов текстов и произведений. А только в период с 2010 по 2016 годы их число достигло 2,4 млн. Авторами стали все, в том числе люди, торгующие в Face­book кроссовками. И это довольно пессимистичный прогноз для нашей профессии».

Напоследок Виктор Мартинович рассказал, что апокалипсичный сценарий, когда в одночасье гаснут все гаджеты и Минск разделяется на несколько феодальных государств, изложил в своей новой книге «Ночь». Работать над ней он начал в прошлом году в Цюрихе, и, по его признанию, большинство редакторов, ознакомившись с рукописью, захотели оказаться на месте описываемых в романе событий.

Запрашаем! Адкрытая лекцыя Сяргея Сахарава пра тое, як стаць адным з самых папулярных медыя (25 красавіка, 18:00)