Страшно ли быть журналистом в Беларуси? Отвечают они сами, а также друзья и родственники задержанных

В начале марта журналистку портала tut.by Екатерину Борисевич суд признал виновной в разглашении медицинской тайны. Она получила полгода лишения свободы получила за материал, в котором доказала, что в день убийства Романа Бондаренко минчанин был трезв. Статья Борисевич принципиально отличалась от версии властей, которые до сих пор продолжают настаивать, что молодой человек погиб в пьяной драке. С ноября Екатерина Борисевич в минском СИЗО.

«Сейчас покажу, где Катя Борисевич работала. Работает! Потому что мы ее ждем с большим нетерпением, нашу Катерину. Вот ее место. Появлялась в течении последнего года здесь нечасто, потому что коронавирус. Фотография с дочкой. Дочка здесь маленькая совсем. Сейчас ей 18 лет. Она отметила совершеннолетие пока мама была в СИЗО. Это, конечно, прямо боль», — говорит лавный редактор портала tut.by Марина Золотова.

С 15 ноября в изоляторе находятся корреспонденты телеканала «Белсат» Екатерина Андреева и Дарья Чульцова, которые вели стрим с Площади Перемен. Тогда силовики жестко разогнали мирных демонстрантов, которые пришли почтить память Романа Бондаренко. Суд приговорил журналисток к двум годам колонии.

«Когда наши отношения с Катей только начинались, мы работали в белорусской службе Радио Свобода. И в здании, где находится офис мы как-то раз дурачились, в шутку написали: «К+И = Пулитцер 2026». Мы, конечно, знаем, что Пулитцер это премия, которую могут получать только американские журналисты, но для нас это был такой символический знак, что через 10 лет мы добьемся знакового успеха в профессии», – вспоминает журналист Игорь Ильяш, муж Екатерины Андреевой.

Про Дарью Чульцову и ее карьерные планы рассказывает подруга Анжелика, которая училась с журналистской в одном университете.

«Смелая, решительная. Всегда первая. Хотела все сделать сама. Человек, который не боялся и хотел сказать людям правду», — рассказала Анжелика Рахманчик.

Преследование журналистов усилилось после президентских выборов в августе: представителей СМИ задерживали, конфисковывали технику, выписывали административные аресты, но в последние 4 месяца на журналистов стали заводить уже уголовные дела.

«Кончено, журналисты чувствуют серьезный прессинг и серьезное давление. Многим журналистам пришлось уехать из страны. И, конечно, каждый коллега, который сейчас выходит в поле, он еще несколько раз подумает, какая опасность его может предостерегать», — считает представитель Белорусской ассоциации журналистов Борис Горецкий.

Квартира стала ловушкой

О страхе говорят и близкие осужденных журналисток, которые несмотря на опасность выходили освещать акции протестов.

«Мы жили с этим ощущением, что она уходит и может не вернуться, жили с августа месяца. В тот день 15 ноября мы вместе ощущали эту угрозу может быть чуть меньше, чем обычно. Почему? Мы знали, что стрим будет именно с квартиры, 14 этаж. То есть угроза получить резиновую пулю или рядом с тобой взорвется граната, то есть такой угроз вроде бы уже нет. Да, понятно, что могут задержать и в квартире, но все равно ты не на улице и шансы уйти выше. Это оказалось ошибочное мнение. Квартира стала ловушкой», — вспоминает Игорь Ильяш.

«По ее состоянию было видно, что тоже страшно. Она тоже человек. Когда многие отказывались выходить на работу. Но Даша все равно шла. И каждый раз она приходила с работы, говорила, что страшно и завтра снова идти, но это должен кто-то делать», — рассказывает подруга Чульцовой Анжелика Рахманчик.

Тюремные сроки, которые получили журналисты за свою работу, повлияли и на студентов факультета журналистики – оставаться ли в профессии после окончания университета для некоторых теперь вопрос. Из-за угрозы отчисления разговаривать с нами на камеру согласились немногие.

Выбирая между честностью и госпрессой, я выберу честность

«Я бы смогла работать журналистом, но, если честно, сейчас начинать очень страшно. После этой ситуации очень волнительно. Люди просто выполняли свою работу. Я понимаю, если бы они написали оскорбление, сделали, что-то незаконное. А так они просто транслировали, просто показывали», — говорит студентка факультета журналистики Людмила.

«Журналистику в нашей стране вижу только в том случае, если Александр Григорьевич пойдет на покой, потому что если он на покой не пойдет, то это будет что-то как пропаганда. Все независимые, думаю, скоро прикроют, но я до последнего независимого СМИ буду помогать работать. Но выбирая между честностью и госпрессой, я выберу честность, и если надо, то не буду журналистом, а буду кем-то другим», — говорит студентка факультета журналистики Глафира.

По словам главного редактора портала tut.by Марины Золотовой, сейчас государство стремится полностью зачистить информационное поле.

«Ограничить распространение информации в 21 веке — невозможно даже если это авторитарное государство, даже если это диктатура, потому что есть интернет, которые невозможно выключить. Мы помним, ка это было сразу после выборов: страна не может функционировать без интернета», — считает Марина Золотова.

По данным Белорусской ассоциации журналистов, сейчас в тюрьмах находятся 10 представителей СМИ. В 2020 году журналистов в Беларуси задерживали минимум 480 раз.