Российская постправда. Как реагировать на пропаганду

Наличие ВВС не спасает от Russia Today

Для противодействия внешней пропаганде есть вполне естественный — и в целом правильный — рецепт: развивать собственные сильные медиа и востребованный национальный контент. Причем контрпропаганда для этих целей никак не годится: одной ложью не разбить другую (особенно при неравенстве финансовых и медийных ресурсов), да и в целом не стоит упражняться во вранье, это не привлекает публику. Качественные плюралистичные острые дискуссионные форматы и хороший (читай — дорогой) развлекательный контент интересны зрителям куда больше, чем одна неправда в ответ на другую.

Однако легко говорить о необходимость создания такого высококачественного национального контента в Беларуси, где его пока кот наплакал. В Европе, казалось бы, есть эталонный ВВС и другие достойные медийные продукты на любых носителях. Тем ни менее, этого оказывается недостаточно, чтобы противостоять внешней пропаганде. На днях Европарламент одобрил резолюцию о противодействии антиевропейской пропаганде, которую ведут Россия и подобные ИГИЛ террористические группировки.

Евросоюз уже создавал свой официальный сайт на русском языке с «обзорами дезинформации» российских медиа. Польша и Нидерланды собирались открывать антипропагандистское русскоязычное информагентство, обсуждалось в ЕС и создание русскоязычного телеканала. Тем ни менее, как следует из резолюции Европарламента, всего того недостаточно, необходимо более активно принимать меры по борьбе с кампаниями по дезинформации и пропагандой.

Кого запрещать?

В резолюции Европарламента упомянут телеканал Rus­sia Today, проект Sput­nik (как пример «псевдоновостных агентств и мультимедийных сервисов») и интернет-тролли в социальных сетях. Среди целей пропаганды называются «исказить истину, вызвать сомнения … парализовать процесс принятия решений, дискредитировать институты ЕС, а также посеять страх и неуверенность среди граждан Евросоюза». В принципе, эти характеристики подходят и для описания российской пропаганды в отношении Беларуси.

Если создания альтернативы оказывается недостаточно, чтобы противостоять пропаганде, то на ум приходит следующий шаг: бороться собственно с источником проблем, пропагандистскими медиа. И если с исламистской пропагандой у Евросоюза дела обстоят сложнее (ее еще надо выловить по защищенным месенджерам и специфическим видеохостингам), то Rus­sia Today, Sput­nik или другие нечистоплотные медиа с российскими корнями на виду. Так, к примеру, в Литве сейчас запрещено вещание «РТР Планета»  в связи с разжиганием вражды и межнациональной розни.

Впрочем, при любых разговорах о запрете чем-то неугодного медиа любой журналист — и любой сторонник свободы слова — должен насторожиться. Становясь на такую скользкую дорожку, не дает ли общество слишком много власти, позволяя определять степень допустимости контента? И если с топорной пропагандой террористов, призывающих убивать людей по религиозному или национальному признаку, все просто, то где проходит следующая грань? Пропагандой в той или иной степени занимается ведь не только российское телевидение, но и большинство государственных медиа недемократических стран. Нужно ли распространять запрет на китайское или белорусское телевидение?

Общественный надзор и информационная культура

На мой взгляд, наиболее взвешенным решением в такой непростой ситуации является все же медийная саморегуляция, подкрепленная небольшими легальными полномочиями. Даже самому демократическому государству не стоит доверять полномочия по непосредственному бану «плохих» медиа. Как раз для таких случаев и должны существовать авторитетные Комиссии по этике национальных журналистских ассоциаций. Безусловно, речь идет о уважаемых структурах, в которые входят мэтры журналистики, а не о псевдообщественных марионеточных организациях, которые в духе советского времени подчиняются указаниям сверху и клеймят народным гневом кого прикажут.

В любом случае, надо понимать, что запреты — это паллиативная мера. Убежденных сторонников определенной позиции так можно лишь маргинализировать и радикализировать, но не переубедить. Скорее наоборот: адепты «русского мира» из Литвы, например, теперь могли еще больше убедиться, что нехорошие литовцы закрывают им доступ к правде-матке из великой России. В конечном счете самой эффективной мерой остается долгая работа по культивации информационной культуры,  обучению людей отличать фейки, утки и просто вранье от достоверной информации. Это не так бравурно, как разом запретить пропагандистскую передачу, но в долгосрочной перспективе дает куда более ощутимую пользу.

Стратегия [не]участия: мораль или капитуляция?

Еще один моральный вопрос, связанный с пропагандой: принимать ли участие в ток-шоу, которые далеки от объективности и плюрализма? Можно обозначить две полярные позиции, обе из которых по-своему разумны.

Адепты воздержания скажут: не стоит пытаться переиграть пропагандиста на его поле, тем самым участвую в создании пропагандистского продукта, повышая его рейтинги и роняя свое собственное достоинство в хамских дискуссиях с сомнительными персонажами. Участвующие в ток-шоу приличные люди им возражают: бороться надо везде, даже если площадка плохая и условия неравные; занимая снобскую принципиальную позицию, ты даешь пропагандисту возможность подобрать гораздо худших спикеров и срежиссировать дискуссию еще больше, тем самым давай пропаганде козыри.

В прошлые годы с такой проблемой уже столкнулись украинцы, чье участие в российских ток-шоу превращается в скандал, а неучастие оставляет трибуну вообще свободной для фейковых «матерей из Донбасса».

Схожие дискуссии шли и вокруг участие белорусских экспертов и политиков в ток-шоу государственных телеканалов («Дело принципа» на ОНТ, «Форум» на БТ). Хотя по сравнению с образцами российский пропаганды, манипулятивность ток-шоу на белорусском телевидении (вроде таблички «Аплодисменты», поднимающейся в нужные моменты за кадром) выглядит еще травоядно.

Опрос «Нашай нівы» «Ці варта беларусам удзельнічаць у ток-шоу расійскіх тэлеканалаў?» свидетельствует о радикальности ангажированной публики. Если оставить в стороне приличные медиа вроде «Дождя» и говорить именно о замеченных в пропаганде, то 72 % однозначно считают, что участвовать не нужно, 15 % — что нужно, 12 % предлагают смотреть по обстоятельствам.

Рискну не согласиться с мнением большинства. Если речь не идет о крайних махинациях — вроде монтажа по одному слову, искажающего смысл высказывания с точностью до наоборот, — то принимать участие в таких передачах хоть и не особенно приятно, но нужно. Бесполезно ждать идеального момента, когда отстаивать свои ценности можно будет в столь же идеальных условиях демократических медиа. Тогда, собственно, будет уже поздно. На «Белсате» и мне комфортнее, чем на БТ, но возможности донести свои мысли до новой публики важнее, чем оставаться в зоне комфорта.