Почему Минск беспомощен перед наездом российского ТВ

Отмотаем немного назад. 22 ноября в Москве встречаются Путин и Лукашенко. Пять часов разговора и ноль озвученных итогов. На повестке могли быть и споры о пограничных пунктах пропуска для иностранцев, которые Россия решила поставить в одностороннем порядке, и белорусский флирт с Западом, и торговые препоны на российском рынке, и снижение товарооборота, и, конечно же, до сих пор не улаженный нефтегазовый конфликт.

У постсоветских властей и их пресс-служб есть одна очень человеческая привычка — преувеличивать свои успехи. Если стороны подписали пару ни к чему не обязывающих деклараций о намерениях, скажем, на 20 млн долларов, нам по телевизору объявят о «достигнутых перспективных соглашениях на десятки миллионов». Если есть чем хвастаться — этим хвастаются с лихвой. Когда после встречи молчат, значит, не было даже маленького повода что-то говорить.

В следующие два дня после этого визита журналистам многих белорусских СМИ, в том числе и нашего, начали звонить российские коллеги с просьбами о контактах гостей для своих ток-шоу. Контакты нужны были срочно и по невообразимо широкому спектру: от историков и культурологов — до героев социальных репортажей из глубинки.

А потом вышли два сюжета. Ведущий одного из них на Первом канале хотел доказать, что выход в свет книги историка Олега Трусова, пара десятков прыгающих молодых людей на митинге полгода назад и позитивная запись о Слуцком восстании 1920 года в социальной сети другого историка Нины Стужинской — это знаки. Знаки того, что Беларусь идет по пути Украины.

Гости ток-шоу, от самой Стужинской до прокремлевских публицистов и сотрудников того же Первого канала, в недоумении говорили, что ведущий, мягко говоря, раздувает из мухи слона. Но у него был универсальный ответ: «Ага, в Украине тоже с этого начиналось».

Затем вышло ток-шоу «Процесс» на телеканале «Звезда» (владелец — Минобороны России). Там о Беларуси спорили целый час. И хотя, по словам гостей, их туда позвали еще в начале недели, передача вызывает ощущение склепанной на коленке. Приехавших в Минск послов из Евросоюза, не разобравшись, назвали «делегацией Совета Европы». Было немного смешно, когда вся студия потом минут пять удивлялась, о какой торговле мог Лукашенко говорить с людьми из в общем-то правозащитной структуры. Рост национализма в Беларуси, который нагнетают США и Польша (кто еще, в конце концов), демонстрировали кадрами митинга оппозиции на Октябрьской площади. Который прошел в 2006 году.

Снова та же схема беседы. Гости — а в студии не было никого из Беларуси — доказывают, что не нужно раздувать споры Минска и Москвы, они все решаемы. Дошло даже до того, что провластный российский экономист воскликнул на один из редакционных сюжетов: «Что за детский сад?». Ведущая же повторяла: «А давайте вернемся к претензиям».

Что это было? Синхронная вспышка интереса к раздуванию антибелорусской истерии на двух госканалах? Или в администрации телевизионщикам сказали что-то вроде: «Переговоры идут ни шатко ни валко, Григорьич упирается, давай-ка напомним, что у нас в колоде еще телевизор есть»?

В отличие от «крестных батек» 2010 года сейчас залп был не против Александра Лукашенко персонально. Гость одного из ток-шоу рассказал, что их просили «сильно на батьку не наезжать». В итоге ничего крамольного о Лукашенко там и не было, кроме не худшей характеристики его как «хитрого политика».

Последние пару лет резкую критику Минска за двойственную позицию по Украине и «мягкую белорусизацию» регулярно позволяли себе маргинальные имперские сайты, а также газеты и телеканалы второго эшелона. Ток-шоу на федеральном ТВ, но пока без атаки лично на Лукашенко выглядят как плавное повышение ставок, еще один переговорный ход. Минску дают возможность подумать: стать сговорчивее или ждать продолжения телесериала.

Как и в прошлый раз, шесть лет назад, целевая аудитория этих сюжетов сидит не только на ул. К. Маркса в белорусской столице. На всякий случай нужно и своих зрителей, россиян, подготовить к появлению нового недруга. Тоже плавно, культивируя образ маленького соседа как неблагодарного нахлебника, власти которого заигрывают то с Западом, то с местными бандеровцами.

Проблема в том, что в 2016 году, в отличие от 2010-го, у этих теленаездов появился и третий адресат. За время российско-украинского конфликта белорусы попали под пропагандистскую обработку телевидения восточной соседки. В Беларуси появилось много людей, которые могут любить или не любить Лукашенко, но точно знают, что они любят Путина.

В их картине мира «наши мальчики» не только играют в хоккей в матче Россия — Канада, но и спасают Донбасс от фашизма, а Сирию от исламистов. Кто-то из них идет на выступление Владимира Соловьева, по пути называя «тварями» протестующих против приезда звезды российского ТВ. Идет, чтобы, увидев кумира, попросить его «забрать нас, как Крым».

Несмотря на информационные риски для суверенитета страны, фильтровать российское ТВ за все эти годы власть и не рискнула.

«Ну это пока против Украины, если дойдут до Беларуси, тут-то уже точно опустят рубильник, как когда-то с «крестным батькой», — говорили оптимисты. И что мы видим? Ток-шоу на Первом канале, то, где «Беларусь идет по пути Украины», без купюр показывают по ОНТ. Не в прямом эфире, типа «ой не успели вырубить», а в записи и на следующий день. У меня нет логичного объяснения этого приступа либерализма белорусских телевизионщиков. Хочется верить, что дело не в их скрытых симпатиях к содержанию этих ток-шоу.

Вообще, идеологическая вертикаль попала в ловушку беспомощности из-за собственных ограничений. Пользоваться привычными инструментами, то есть дать приказ цензурировать российские СМИ — страшновато. Особенно сейчас, когда в отношениях и так искрит.

Единственный эффективный ответ на внешнее информационное вмешательство — это не цензура, а развитие национального и профессионального медиаполя. Но это еще страшнее. Тут государственная ТВ-машина не справится. Щедро залитые нефтедолларами российские коллеги всегда были и будут на голову выше по качеству продукта — от «Песен года» и «Камеди клаба» до сериалов про «ментов» и политических ток-шоу.

Открутить гайки и пустить в телевизор хоть один белорусский негосударственный канал? Да ну его от греха. ОМОНа же потом на разгоны таких телезрителей не наберешься.

А этих, которые, как крымчане, в Россию просятся, их же вроде немного. Ну пишут записки Соловьеву, и пишут. На площадь же не выходят триколорами махать. Правда ведь?