«Отступники»

Нам, белорусам, в сегодняшней ситуации и катастрофы будет мало… Если, конечно, вообще кто-то захочет говорить о понимании…

…Наш самолет не падал с небес, не попадал в болтанку и не уходил на запасной аэродром. Мы просто на него опоздали (по вине авиакомпании, если что).

Мы – группа белорусских журналистов. Одиннадцать человек с синими паспортами в адском хаосе российского «Домодедово». Мы прилетели из Кишинева…

…Обычный журналистский семинар, хорошие тренеры, интересные точки зрения и представители «трех с половиной стран», как выразился на его открытии один из организаторов. «Три с половиной» — это Беларусь, Украина, Молдова и непризнанное Приднестровье.

Впрочем, если хорошо подумать, стран там все-таки было четыре с половиной (либо просто четыре, это уж у кого как с математикой). Потому что Беларуси на нашем семинаре тоже было две. Такая группа пять на пять… «Они» и «мы». Те, кого называют «чэсными», и те, кого величают «нячэсными».

Мы прилетели из Минска до Кишинева вместе. Одним самолетом. Не проронив в адрес друг друга ни слова. Мы видели друг друга каждую минуту, но предпочитали делать вид, что не замечаем. Мы слышали, как стучат подушечки пальцев о клавиатуру и тачскрины у соседей по столу. И даже в столовой, сидя по диагонали в противоположных углах зала, казалось, мы безошибочно определяли звон именно их бокалов и скрежет по фарфору именно их вилок и ножей. Но все также не смотрели друг другу в глаза.

Помню, в средней школе, когда приходилось выступать на городских соревнованиях по «Что? Где? Когда?», мы в команде всегда помнили, что защищаем честь школы. Когда ездили в область, считали, что представляем город. На республике мы бились за честь области.

Там, в Кишиневе, мы вроде как тоже должны были быть за одну страну. А вышло – за разные. «Я представляю Беларусь,» – заявил присутствующим главред «Беларускай думкі» Вадим Гигин. Мы, вроде как, тоже…

И хотя игнор казался полным и бесповоротным, в один момент мы, кажется, все же схлестнулись. В тот самый, когда речь зашла о блокировке интернет-сайтов в Беларуси.

В моей, нашей Беларуси, этот факт казался очевидным, проверенным на собственной шкуре, доказанным десятки раз. В Беларуси Вадима Гигина блокировка оказалась «наглой ложью». А БАЖ – «политической организацией». Казалось, вот-вот две стороны заговорят друг с другом, закипят, выплеснут эмоции, посмотрят, наконец, в глаза друг другу.

Но было – нет, даже не лениво – просто бессмысленно. Никогда и никто еще не выигрывал в конфликте ценностей.  Они у каждого свои. У кого-то – господствующие в стране, у кого-то — личные, не вписывающиеся в рамки государственных границ. Кто-то считал себя правым по определению, кто-то – диссидентом по совести.

Мы жили в разных Беларусях, мы говорили на разных языках и о разных проблемах: они – о прелестях премодерации, мы – о ценности мнения и свободы…

…И мы, и они по дороге домой зависли в «Домодедово». Нас было десять плюс один, точнее одна. Мы встретили ее там же, у стойки авиакомпании. Она тоже была журналистской, и тоже прилетела из Кишинева. Шепотом, чтобы не слышали те, другие, она сказала: «Я из «Народной воли». Мы улыбнулись в ответ. Нас стало на одного больше.

В этот момент театр абсурда достиг своей совершенной в собственном безумии формы.

Близилась ночь, ребята по ту сторону стойки работали из рук вон плохо. Терпеливые белорусы мяли в руках свои паспорта. Нас было много, и мы, конечно, могли бы качать права. Если бы были вместе…

Нет, если по-честному, то в какой-то момент мы столкнулись с ними взглядами. Там было обычная человеческая усталость, желание поскорей добраться домой или хотя бы принять душ и лечь спать. Там было немного раздражения и злости в адрес «Белавиа», которая могла бы и подождать нас, своих, каких-то 10–15 минут…

Ничего запредельного, ничего говорящего о том, что мы – жители двух разных планет в далекой-далекой галактике, волею судеб оказавшиеся в одном зале космопорта. Лично я ничего такого там не увидела.

Мы смотрели друг на друга, но так и не решились произнести ничего, кроме парочки малозначительных фраз… И дело было совсем не в усталости.

Я вспомнила, как этим летом мой коллега Анатолий Гуляев рассказывал о похожей поездке с государственными журналистами в Моршин. О том, что первые два дня Гигин и товарищи тоже держались отдельно, а потом как-то пошло дело, заговорили, даже о чем-то там договорились. Общие проблемы нашли.

И как все наш схватились за мобильные телефоны, когда Вадим Гигин вывел на доске «не вешать ярлыков!» Видимо, захотели «остановить прекрасное мгновенье».

Правда, закончилась та договоренность весьма печально – тот же Вадим Францевич запретил ответственным с их стороны идти на контакт с бажевцами по приезде на родину. А после и вовсе посыпались с неба медведи, и программа, реализуемая шведским институтом FOJO, пошла прахом. О точках соприкосновения предпочли забыть…

…Когда стрелки часов перевалили за полночь, нас все же решили заселить в отель. Ехали туда привычными отдельными группами, гадая, уж не додумаются ли на месте поселить нас в общие номера. Обошлось – вышли даже разные корпуса.