Несколько мыслей о фотографии

Хорошая фотография ни фига не отображает реальность. Фотография вообще — ни разу не окошко в окружающий нас мир, она — окно в тот затаенный мир, который существует только в пространстве сознания её автора.

До недавних пор на десктопе моего ноутбука были «Собирательницы картофеля» Андрея Ленкевича — группа женщин бредет из ниоткуда в никуда на фоне блеклого белорусского пейзажа: композиция настолько же красивая, насколько — щемяще белорусская.

Фото с сайта А. Ленкевича

(Кликните, чтобы увеличить)

Ван-Гоговский колорит (коричневато-охристая гамма «Едоков картофеля») сочетался с сартровской экзистенциальной безысходностью. Андрей снял как бы мир вещей, но за этим миром вещей проступал мир персональной внутренней красоты художника, подчинившего бессмысленный мир вещей своему осмысливающему видению. Беларусь Андрея Лянкевича более «белорусская», более грустная и веселая, более бессмысленная и осмысленная, чем есть на самом деле. Его выставки по всему миру как бы подтверждение готовности планеты Земля больше верить в именно такую Беларусь. По большому счету, Беларусь и есть (и будет ‑останется для потомков!) — то, что снимает Андрей.

Теперь на моем деск-топе — произведение 22‑х летней Алины Крушинской. Алина ворвалась в этот мир так же, как в свое время самобытный Казимир Малевич, которого М. Гершензон за «без-книжность» называл «папуасом», ворвался в 1914 году в душноватый мирок левого русского авангарда. Не являясь ученицей ни одного из национальных фотографических гуру, а потому никак не «институализированная», Алина достает своими фотками душу. Известная пока в узком кругу окологлянцевых редакторов, меня лично она впечатляет цветом своих работ, всеми этими шагаловскими переливами изумрудного и нежно-фиолетового (я не собираюсь вдаваться в вечный вопрос о том, уместен ли фотошоп в фотографии: мне ВСЕ РАВНО!)

Сейчас у меня на десктопе — её морской пейзаж, снятый я не знаю где и я не знаю когда (был вывешен на krushinka.livejournal.com). Всматриваясь в эту фотографию, я не могу сказать точно, что в ней меня цепляет. Это как будто «мистический реализм», — как будто море, песок, три бесконечно одинокие фигуры даны нам из сна о море, песке, бредущих по побережью фигурах.

Вообще-то Алина — портретист, причем, в силу своей неограненности, по каким-то причинам пока берет за фото-сет меньше, чем $500. Лица у нее на фотках выглядят красивей, мудрей и достойней, чем есть в жизни. Хочется пожелать всем нам, попадающим в её объектив, быть в жизни такими же красивыми, мудрыми и достойными, как это получается на её фотках.

Ну, а что касается этого морского пейзажа, — быть может, дело в том, что люди повернуты друг к другу спиной? В том, что фигуры, бредущие по побережью, одеты в пальто и не собираются осквернять мудрое море своими голыми телами? В том, что мужчина, вообще то, не движется, а как будто стоит на месте, задумавшись? В чем магия этой картинки? И где, в какой момент, она возникает?

В «реале», в момент стечения нескольких обстоятельств, фиксируемых камерой Алины? В момент отбора фоток и выделения одной-единственной, той, на которой фигуры повернуты нужным образом? В сознании смотрящего, декодирующего стечение этих как будто случайных обстоятельств определенным образом и удивляющегося красивой игре цветовых пятен? А, может, нет никакой магии? Нет реальности? Нет художника? Нет видящего красоту зрителя?

К черту, надо убрать этот пейзаж с десктопа, а то слишком много вопросов возникает!))