Что делать, если под дверь положили кладбищенский венок? Практические аспекты безопасности журналистов

Угрозы по телефону

В феврале 2009 года анонимные звонки поступали на домашний телефон корреспондента польского издания «Gaze­ta Wybor­cza» Андрея Почобута, и кто-то порезал ножом дверь его квартиры. В это же время неизвестный мужчина днем и ночью звонил по мобильному номеру восьмилетней дочери Андрея. Журналист, который был тогда за границей, считает, что давление на семью связано с его профессиональной деятельностью. Но милиция отказалась возбуждать уголовное дело — якобы общественный порядок нарушен не был, материальных убытков не зафиксировано, а анонимные звонки не представляли реальной угрозы.

После событий 19 декабря 2010 года видеооператору газеты “Наша Ніва” Татьяне Гаврильчик, которая отказалась от беседы с сотрудниками КГБ без адвоката, звонили и обещали «бледный вид и редкие зубы». Звонки прекратились после того, как Татьяна подала жалобу на телефонные угрозы в милицию.

Многие белорусские журналисты сталкивались с ситуацией, когда мобильный телефон начинает работать в режиме нон-стоп: каждые несколько минут раздаются звонки с незнакомого, зарубежного или скрытого номера. При попытке ответить связь обрывается, а потом телефон звонит снова. Это случалось во время уличных акций или политических событий, когда журналисты особенно активно заняты работой. Такие звонки можно блокировать, если установить на свой мобильный телефон специальную программу.

Что делать, если вам угрожают по телефону: три основных правила

1. Записать звонок на диктофон. Даже если запись будет вестись не с начала, она позволит сохранить голос того, кто вам угрожает, его интонации и манеру говорить; а главное – будет зафиксирован сам факт угрозы. Начало диалога вы сможете воспроизвести по памяти.
2. Предать этот факт огласке: обратиться к коллегам, правозащитникам, в журналистскую организацию, сообщить в социальных сетях (туда же можно выложить запись разговора).
3. Написать заявление в милицию, а если звонили на мобильный — то еще и в службу безопасности телефонного оператора. Сообщать СМИ о том, начато ли расследование и как оно продвигается.

Как вести себя во время разговора с неизвестным?

Что бы вам ни говорили по телефону, не волнуйтесь: ведь именно в этот момент вашей физической безопасности ничего не угрожает. Чтобы справиться с беспокойством, «выровнять голос», можно сказать, что вы очень заняты, и попросить перезвонить, или сказать «вы не туда попали».

Можно попытаться сделать так, чтобы неизвестный раскрыл себя: замолчать в середине разговора, имитируя сбой связи. Не понимая, слышите ли вы его, он может обратиться к кому-то, сказать какие-то реплики, которые могут стать полезны при расследовании. Когда связь возобновится, затягивайте разговор, «выуживайте» детали, которые могут помочь обнаружить злоумышленника.

При невозможности произвести запись разговора необходимо как можно точнее запомнить разговор и зафиксировать его на бумаге. Подробно опишите голос и особенности речи, обязательно отметьте звуковой фон (шум автомашин, воды, железнодорожного транспорта, звуки теле- или радиовещания, посторонние голоса).

После разговора нужно записать: время начала и окончания разговора; какие требования были (если были) выдвинуты? Исходят они от конкретного человека, или он говорил «мы»? Поставлены ли вам какие-то условия? Что вам пообещали в случае невыполнения? Все это вы должны незамедлительно сообщить коллегам и правозащитникам; изложить в заявлении при обращении в милицию.

Совет в стиле «сам себе детектив»

Если вам звонят по домашнему, найдите возможность, не прерывая связи, позвонить с другого телефона на обслуживающий ваш район телефонный узел дежурному диспетчеру. Сообщите ему причину вызова, свою фамилию и номер телефона, возможно, адрес — и попросите установить номер, с которого вам звонят. Запишите фамилию диспетчера и время звонка. Так же поступайте и в случае звонка на мобильный телефон, только обратитесь к своему состовому оператору. Все это отразите в заявлении в милицию.

Почему стоит обращаться в милицию?

Иногда журналисты считают, что обращение в милицию «не имеет смысла». Иногда милиция, действительно, отвечает, что найти злоумышленников «не представляется возможным». Но, тем не менее, делать это стоит. Правоохранительные органы утверждают, что легко вычисляют телефонных хулиганов — так почему же они не должны искать того, кто угрожает журналисту?

Советуют правозащитники

Подавая заявление на имя начальника отделения милиции по месту прописки, спросите фамилию оперативного дежурного, который принимает заявление, и попросите его расписаться на копии, проставьте на ней также номер оригинала и дату регистрации. Эту копию оставьте себе.

При предоставлении носителя с записью разговора требуйте с соблюдением процессуальных норм немедленного прослушивания записи, с перенесением разговора на бумагу. После чего требуйте упаковать и опечатать предоставленный вами носитель с соблюдением процессуальных норм.

Если есть возможность, то сделайте себе копию записи на другой носитель (однако помните, что она не может являться доказательством).

Правоохранительные органы должны будут установить, кому принадлежит номер с которого вам угрожали, лицо которое воспользовалось этим номером, а так же принять решение о наличии или отсутствии административного либо уголовного деяния в действиях лица, вам угрожавшего. О принятом решении вас должны уведомить письменно. Вы имеете право ознакомиться с материалами проверки по своему заявлению, и в случае несогласия с принятым решением обжаловать его в прокуратуру либо суд.

Письменные угрозы и «перфомансы»

В середине 2006 года сотрудники барановичской негосударственной газеты Intex-press обнаружили на дверях здания, где размещается их офис, две таблички с надписью «Осиное гнездо ЦРУ» и листовки с угрозами. На тротуарной плитке было написано «Нет — продажной прессе», а рядом на камне красовалось граффити с национал-большевистским серпом и молотом в кругу. В тот же день в милицию было подано заявление с просьбой найти авторов и привлечь к ответственности, предотвратить подобные акции и защитить сотрудников редакции от угроз. Через две недели из милиции пришел письменный ответ, в котором значилось, что найти авторов угрожающих надписей «не представляется возможным».

Сергей Сацук не занимается политикой. Его специфика — журналистские расследования. «В 2010 году у меня была одна из самых стремных ситуаций, когда и моя жена, и дочь сильно перепугались, — рассказывает Сергей. — Я расписал всю схему коррупции в органах ДФР Комитета госконтроля, назвал всех поименно: кто за кем стоит, кто что контролирует и как эта схема работает… И реакция была очень жесткой.

Мне под дверь квартиры принесли могильный венок, с моим именем и датой смерти, потом еще письмо прислали, типа «ну что, подарок понравился? Учти, что венки хранятся долго, а цветы не вянут»… Береги, мол, здоровье — свое и близких. Пришлось тогда выслушать от жены упреки, что не забочусь о безопасности семьи, лезу, куда не надо… Я действовал не так, как мои коллеги. Я об этом не писал ни в Интернете, ни в своем СМИ. Поскольку я давно работаю с правоохранительными структурами, у меня довольно много знакомых как в КГБ, так и в Генеральной прокуратуре, в ДФР… Я связался со своими коллегами, объяснил ситуацию, объяснил, что не в ваших, да и не в моих интересах, чтоб я поднимал крик, хай вокруг этого. Говорю: давайте примем меры, потому что я знаю, кто это и почему. Были приняты меры. Пришлось, конечно, в течение месяца забирать дочь, чтоб она нигде не ходила, самому быть аккуратным… Но потом все это затихло».

Сергей говорит, что сначала он вызывал милицию. Но «милиция сработала плохо, прислали простого участкового, который даже отпечатки пальцев с венка не снял. Даже после того, как сказал, что я журналист, и что подозреваю, кто это сделал. Но даже не вызывали никого, как-то так… Поэтому я решил не пускать это все на самотек, подключил все свои связи, контакты в правоохранительных органах, в том числе и в пресс-службах… Я знал, что угроза реальная, потому что я знал этих людей, один из них, по свидетельствам коллег, был совершенно отмороженный, без тормозов. На все способный. Поэтому я просто попросил людей меня обезопасить, они пообещали содействие. Писем, больше ничего не было. Меня это устроило. И я знаю, что потом все, кого я назвал в этой коррупционной цепочке, были уволены из органов госконтроля, кого-то осудили, посадили».

Советуют правозащитники

Оборудуйте лестничную площадку видеодомофоном или веб-камерой. Последнее предпочтительней, так как позволяет не только сохранить информацию, но и транслировать ее в реальном времени.

При получении подозрительного письма старайтесь как можно меньше прикасаться как самому конверту, так и вложению в него. Вскрывать конверт — по возможности в одноразовых перчатках, путем отрезания насколько возможно меньшей боковой части конверта. Зафиксируйте сам конверт и вложения при помощи цифровой камеры, сканировать нежелательно. Упакуйте конверт и его содержимое в одноразовый целлофановый пакет.

Обращайтесь в милицию с письменным заявлением, на копии которого проставьте номер и дату регистрации с оригинала (копию оставьте себе).

При предоставлении упакованного конверта и вложения требуйте с соблюдением процессуальных норм немедленного осмотра содержимого, с соблюдением указанных выше мер предосторожностей, и обязательного опечатывания пакета после осмотра. Также требуйте обязательного составления протокола осмотра. В дальнейшем настаивайте на проведение комплексной криминалистической экспертизы.

Если вам подбросили некий угрожающий предмет, зафиксируйте его при помощи цифровой камеры. Постарайтесь сами внимательно осмотреть предмет, зафиксировать результаты осмотра на бумаге. Вызывайте милицию, тут же требуйте производства осмотра места происшествия. Обязательно обратитесь в правоохранительные органы с письменным заявлением, на копии которого проставьте номер и дату регистрации с оригинала.

Угрозы при личном контакте

Угрозы, выказываемые при личном контакте, могут исходить как от известных, так и от не известных журналисту лиц. Иногда недовольные герои публикаций (их родственники, знакомые) угрожают журналисту, что используют все свое влияние, чтобы он больше не работал в своем издании и вообще не мог найти работы по профессии. Такие угрозы, конечно, неприятны, однако сфера негосударственной журналистики, к счастью, очень мало подвержена протекционизму со стороны «влиятельных людей» и давлению власти на внутренние дела редакции. Куда более опасно, когда тебе угрожают люди, облеченные властью.

Любовь Лунева, долгое время работавшая корреспондентом «Радио Свобода», в начале 2000‑х годов активно занималась расследованием исчезновения оператора ОРТ Дмитрия Завадского. Летом 2001 г. с ней приключились две, безусловно, связанные с делом Завадского и, вероятно, связанные между собой, истории.

«Вдруг позвонил человек, который представился Олегом Случеком, который когда-то работал в прокуратуре, и сказал, что может дать мне факты по делу об исчезновении Дмитрия Завадского. Я спросила, какие гарантии, не будет ли со мной так же, как с Димой. И он сказал, что я могу кого-то взять с собой. Я взяла с собой своего коллегу Ольгерда Неверовского, назначила встречу на завтра, на 11 утра, на Комаровском рынке». Люба рассказывает, что уже по дороге к месту встречи обнаружила чье-то пристальное внимание к себе, а на месте встречи «увидела невероятное количество людей с рациями… Я стала на ступеньках у рынка, слышала, как говорили, что вот объект, типа, пришел. Со стороны проспекта неуверенной походкой ко мне подошел Ольгерд Неверовский, и вместо «Здрасьте» говорит: «Слушай, я никогда в жизни не видел столько спецслужб на одном квадратном метре». А тот, кто назвался Случеком, сказал, что будет в белом костюме, и с газетой в левой руке. И тут мы видим, что он идет нам навстречу, ведут его несколько таких накачанных парней…  Мы поняли, что это тот товарищ, который должен был с нами встретиться».

Вскоре Олег Случек и Дмитрий Петрушкевич из-за границы рассказали общественности о том, что в Беларуси существует «эскадрон смерти» — специальная группа, занимающаяся ликвидацией людей, неугодных властям.

А несколько дней спустя Любу Луневу в ее собственном подъезде поджидали трое здоровых парней. «Я шла домой, заметила, что кто-то сидел в машине… Мой ребенок побежал к бабушке, а я осталась дома. И вдруг услышала, что кто-то там копается в тамбуре, у нас тамбур на две квартиры. Я подумала, что это малой, может, хочет мне сказать «гав» — ну, как дети шутят. Резко открыла дверь — а там такая здоровая лапа. И меня вытащили из этого тамбура к лифту, их было трое, и один вдруг говорит: «А, вот она: «Хочу все знать»! Второй говорит: «Кто много говорит, тот мало живет». А внизу на площадке окно было открыто. Седьмой этаж… И когда они сказали, что «про ребенка надо бы подумать, а не всякой ерундой заниматься», я вспомнила, что ребенок же вышел из дома. Они, может быть, думали, что я сейчас заплачу, начну проситься… А у меня, видимо, от страха сработала обратная реакция, и я стала кричать на них, угрожать: «Не знаю, что я с тобой сделаю!!!». Они посмотрели на меня как на сумасшедшую, потому что стоят три амбала, больше меня на две головы каждый, и тут я им угрожаю, что с лестницы спущу… И они мне: короче, мы тебя предупредили, давай иди…

У меня была первая мысль — пойти в милицию, написать заявление. Но потом я подумала, как я буду выглядеть, что скажу: пришли трое дядек, которые меня не побили, в квартиру не ворвались, сказали несколько поговорок и пошли. Мне скажут: и что дальше? Что бы они сделали? У меня даже была мысль, что может, меня с кем-то попутали, может, совпадение? Всякое же в жизни бывает. Может, вообще дом перепутали. И со временем я про это забыла. Даже не знаю, касалось ли это меня, пришли предупредили, или что… Но делом Завадского я так и не перестала заниматься».

Вот как прокомментировала эту ситуацию психолог Юлия Лепихова:

«Спонтанная реакция журналистки в этом случае выглядит абсолютно правильной. Ведь на подобные действия — идти угрожать — соглашаются люди определенного психологического профиля. От интеллигентного человека, к которому идут с угрозами, они ожидают «интеллигентной» реакции: предполагается, что их будут увещевать, уповать на совесть, взывать к чести, говорить: «люди, опомнитесь, что вы делаете»… Но они уже пришли, уже свой выбор сделали. Пришли именно за тем, чтобы увидеть страх в глазах, подавить волю человека, увидеть поведение жертвы. Люба нарушила их представление о том, как должно это проходить «по накатанной». Она повела себя как обыкновенная женщина в стрессовой ситуации, чем опровергла стереотип, сломала сценарий. Как правило, такие люди не готовы действовать самостоятельно, когда дело поворачивается не по их сценарию».

Советует психолог:

При непосредственной встрече с незнакомцами, которые вам угрожают, можно воспользоваться свистком. Громкий звук свистка не только привлекает внимание, но и ломает поведенческий стереотип жертвы, на который рассчитывают «запугиватели».

Если вы подверглись угрозам, обязательно сразу проговорите этот факт с близкими, коллегами, друзьями. Выплесните свои злость, раздражение, тревогу, страх. Не пытайтесь забыть, вытеснить плохой эпизод — это только загонит его вглубь. И при очередном риске этот непроработанный, «забытый» кусок всплывет и еще больше обострит текущую стрессовую ситуацию. Ни в коем случае нельзя молчать, уходить в себя, пытаться «справиться» — нужно действовать: писать, жаловаться, звонить друзьям и т.п.

Правозащитники советуют журналистам сообщать о любых угрозах в правоохранительные органы. Если милиция говорит, что найти злоумышленника «не представляется возможным» — обжаловать такие ответы в вышестоящие органы, писать заявления в прокуратуру. Публичность и возможность распространения информации — серьезное оружие, которым обладает журналист, и им необходимо пользоваться. Обо всех перипетиях — в том числе, и о том, как милиция расследует дело — нужно писать и рассказывать коллегам.

С правовой точки зрения угрозы журналисту, связанные с его деятельностью, могут быть расценены как воспрепятствование «законной профессиональной деятельности журналиста» (ст. 198 УК Республики Беларусь). В соответствии с этой статьей, «воспрепятствование в какой бы то ни было форме законной профессиональной деятельности журналиста либо принуждение его к распространению или отказу от распространения информации, совершенные с применением насилия либо с угрозой его применения» наказываются — виновный может быть приговорен как к штрафу, так и к лишению свободы на срок до трех лет.

За угрозу убийством, причинением тяжких телесных повреждений или уничтожением имущества виновный может понести наказание в виде штрафа, исправительных работ (до года) или ареста (до полугода). Такие меры предусматривает статья 186 УК РБ, в которой о профессиональной принадлежности субъекта ничего не говорится. Как видим, угрозы в адрес профессионального журналиста влекут гораздо более серьезную ответственность.

Заглавное фото pereveslo.org.ua