Максим Жбанков. Борьба по нашей цене. Как ЕГУ стал газетой

Самым популярным сюжетом раздела «Образование» в независимых СМИ ЕГУ стал пару лет назад, войдя в стадию перманентного кризиса и креативной деградации. Закрытие учебных программ и провальный рекрутинг, импровизационный менеджмент, выжимание «неудобных» кадров и явное желание сэкономить на беларуских сотрудниках, регулярные финансовые скандалы, странные выборы ректора, очевидная стратегическая беспомощность в «белорусском вопросе»… Знаки беды были настолько явными, что не заметить их никак не получалось. Пошла плохая пресса.

К информационной войне администрация была не готова: прежде для спонсоров и прочей Европы хватало героической позы «университета в изгнании», кузницы кадров для новой страны. А с белорусской стороной объясняться иначе как в режиме агитки (голуби, мороженное, Вильнюс, свобода) никто не спешил. Пока эта самая сторона не стала угрозой административной стабильности.

Тогда скучный отдел информационной работы стал Министерством Правды и принялся рассылать скорострельные заявления и опровержения. Жизненно важной оказалась прежде никому особо не нужная учебная медиа-лаборатория: ее руководство срочно приняла литовская профи с неоднозначной репутацией. Одно за другим публиковались позитивные интервью от правильных спикеров и даже — о чудо! — первый за десять лет онлайн с ректором Михайловым. Студенты под оком фотообъективов пили чай с начальством. Прогрессивная общественность наконец-то узнала в лицо председателя Управляющего Совета. И с интересом опознала среди фигурантов очередного ЕГУ-шного пропагандистского ролика одного из нынешних лидеров «Говори правду!».

Косяком пошли интенсивные сигналы университетской «беларускасці», регулярные сводки визитов в ЕГУ знаковых персонажей вроде Алеся Рязанава и Адама Глобуса (с непременной групповой фоткой “скажите чи-и-из!”), пафосное заявление нового ректора американца Поллика по поводу наших президентских выборов-2015 (с чего руководитель учебного заведения решил публично оценить политический процесс, до сих пор остается тайной)… И, да, спецпредложение для желающих вложиться в наше дело: особые расценки будущих сотрудников сетевой EHU Times. Предложение для доноров, нечаянно ставшее достоянием публики.

Зачем газетке частного вуза тысячные гонорары в евро? В чем смысл ее перерождения из студенческого боевого листка в площадку для специально приглашенных местных кадров явно не студенческого возраста? Сколько стоит ее содержание и почему прежде на это ничего не просили? Кто просчитал эффективность подобных вложений? Вопросы больше, чем актуальные. Тем более для вуза с бюджетным дефицитом — по некоторым данным — почти в два миллиона долларов.

Официальные комментарии вуза звучат эпично: за скромный вклад в корпоративный ресурс обещаны содействие “ускорению социальных трансформаций в Беларуси и всем восточноевропейском регионе”, “независимая и прозрачная медиа-аналитика”, и даже “противодействие государственной пропаганде официальных белорусских и российских медиа”. Короче, главного врага “русского мира” теперь зовут Гарри Поллик. А ЕГУ, судя по новым приоритетам, впору переименовать в New York Times.

Конечно, в финансовых планах университета есть и другие (пока нам неизвестные) статьи расходов. Но именно эта выглядит весьма показательной: ЕГУ привычно шатает между правдой частного коммерческого предприятия и имиджем социально значимого общего дела, между авторитарным администрированием и демократичной риторикой. Поэтому так важно играть сразу на двух площадках: кулуарной теневой дипломатии и агрессивной публичной саморекламы. Прибавь громкость второй — и никто не спросит про первую.

Не хватает успехов? Значит вложимся в пропаганду успеха. Будем лепить события. Покупать бигборды и клеить рекламу в поездах. Делать кино с любимой собачкой ректора под его любимую виолончель. В очередной раз пользовать лояльные кадры (куда ж им, болезным, деться!). И, разумеется, еще больше EHU Times — c проверенными кадрами по хорошей цене.

Казалось бы, мелочь. Частная утечка  с полей боев за бюджет. Но за ней — большая правда имитационного проекта “в изгнании”: там важней не менять страну, а выбивать ресурсы. Не решать проблемы, а гнать медиа-волну, нервно отзываясь на любой “не тот” сетевой сигнал.