Кошка

Сумасшедший суточный снегопад иссяк к вечеру, и в рамке моего кухонного окна оживились автолюбители, вызволяющие своих припаркованных «коней» резвыми взмахами новомодных пластиковых лопат, зафырчали и сами авто, припустившие по улочке, засыпанной перемолотым шинами снегом.

Вдруг на непроезжей проезжей части появилась кошка.

Она замельтешила на предельной кошачьей скорости впереди света фар – по пузо увязая в снегу, ближе к заметённой обочине.  

В переполошном своем ритме она обернулась пару раз – далеко ли летящие фары? Но свет и мотор настиг рыже-пеструю неудачницу прямо под моим окном.

Я часа полтора подходила, вглядываясь: вроде нет комка на снежной дороге; может, сиганула под припаркованный седан; вдруг вновь появится на снегу?

Кошки всё не было.

Машины вдоль окна двигались, не притормаживая, и это давало мне надежду: если бы сбили кошку совсем, насмерть, водители-чистоплюи вряд ли ехали бы тут так же прямо, дергали бы рулем, обминая странную кучку.

Впрочем, её могло смешать с засыпавшим колеи снегом.

Могло отбросить к совсем занесенной обочине.

В счастливом варианте она могла сигануть под этот с утра припаркованный, занесенный снегом автомобиль. Почему тогда не выныривает из холодного и мокрого снежного плена? Где она?

…Моя подруга, бежавшая очень долго – со студенческих лет! – по переменчивым волнам Республиканского радио, сбита на обочину.

Ей, переборовшей СССР и поверившей в перестройку, ещё пару лет назад сказали, что нынче не в фаворе «тётки в стоптанных сапогах» – время молодых, красивых и бойких. Она не поверила – потому что её таланту и голосу верили тысячи таких же, «в стоптанных сапогах»; она говорила с ними, стараясь не лезть на рожон, под колёса, но пытаясь и себя, и своих слушателей провести без потерь по заметаемой колее.

В один из мрачных вечеров её настигла беспощадная машина: мою безупречную в профталанте подругу обвинили в элементарной технической безграмотности, повлекшей – ни много, ни мало – срыв техбезупречности государственного радиовещания.

Чуть раньше постигнув общие правила этой техбезупречности, я могу утверждать: мою подругу подставили. Потому как (чисто по технологии) над возможными техническими ошибками радиорепортёра есть пара-тройка контролёров-наблюдателей-подстраховщиков – от положенного в радийной госструктуре штата главных редакторов и главных контролеров до выпускающего звукача (звукоинженер он у них теперь зовётся или звукооператор – разница разве что в оплате по обозначенной должности).

Никто из поставленных страховать не подстраховал.

Более того – знакомые мне ещё стажёрами, но уже ставшие главными в вещательной госструктуре лица поспешили аргументировать неизбежность «аварии на обочине». Не рассчитала, мол, моя подруга скорость и порыв. И вообще не туда неслась.

А она не год и не два бежала, как эта рыжая кошка среди спешащих по узкой дороге авто, надеясь и успеть, и проскочить. Она освоила – через кои-то в сравнении с припёртыми рынком так называемыми независимыми журналистами веки – приемы электронного аудиомонтажа. Даже со всеми (немногими из «независимых» освоенными) «прибамбасами»! Она была уверена, что интеллигентность и особый дар «радийного» голоса не подлежат ревизии новомодными трендами.

Когда мою подругу «сбили», она почти на полгода затаилась где-то «под днищем».

То, что я знаю о пройденных медстационарах и отказавшихся диагностировать её недуг врачах, равно ожиданию воскресения рыжей кошки, смешанной со снегом резвым автомобилем.

Я до сих пор не уверена, набирая знакомый номер, ответит ли Лена на мой звонок.

Я знаю ещё как минимум троих, кого нельзя задеть сочувствием. Оно – как напоминание о катастрофе на обочине.

И очень боюсь эдакой «кошачьей» судьбы для себя: вот бегу, обгоняя свет фар, по пояс в вязком снегу; вот стараюсь приспособиться к раздражающему «макинтошу»; вот рвусь достичь в производстве видео хотя бы трети той радости и успеха, что приносил мне радиоэфир…

И фары настигают.

Сигануть в как будто спасительный сугроб? Где тихо, холодно – и нет никого?

Мои успешные молодые коллеги пронесутся мимо – управляя уже новыми авто, за изогнутыми дизайнерскими окнами, их которых не видно загнанной кошки…