Как справляться с чувством вины, если ты уехал или остался, но все равно его испытываешь

«Я уехала, но все мысли о Беларуси»

Ирина, уехала в июне 2021 года

«Мы собрались и уехали с дочкой за один день, сейчас в Польше. Это был не отъезд, а в прямом смысле эвакуация. У меня уже было 2 штрафа по 23.34 — осенью и в марте, за участие в дворовом марше.

У нас был закрытый чат, 25 человек, и мы делали все, что могли, чтобы показать, что мы есть и ничего не закончилось: наклейки, листовки, «партизанщина». В одно утро задержали трех наших ребят из актива, они до сих пор в СИЗО, ждут суда. Встал выбор — оказаться вместе с ними, а дочь заберет опека, или уехать. С обыском домой пришли через неделю после моего отъезда. Ничего не нашли, перепугали пожилых родителей.

Самые распространенные мысли, при которых возникает чувство вины:

• Они участвовали, а я — нет (или редко);
• Их задерживали, а я на свободе;
• У них уголовная статья, а у меня штраф;
• Многие в тюрьме, а я на свободе;
• Их избивали, а меня — нет;
• Я уехал, а другие остались в опасности;
• Есть погибшие, а я жив.

Первое время было сложно — нет работы, денег, чужая страна, не знаешь язык. Но ты на свободе, а твои близкие не стоят под тюрьмой с передачей. Испытываю ли я чувство вины? Да, в первое время особенно остро. Ты не теряешь связь с «землей», следишь за судьбой политзаключенных, пишешь им письма. Это несправедливо: умные и интеллигентные люди в тюрьме ни за что. Сейчас из нашего актива четыре человека в СИЗО, кто-то спрятался, а 10 человек уехали. Но все это рано или поздно закончится, мы вернемся, все мысли о Беларуси».

Наталья, психолог:

Человек может и имеет право испытывать любые эмоции. Вина — эмоция, которая связана с мыслями о том, что человек сделал что-то, что противоречит его моральным установкам и ожиданиям. Причем действием является и бездействие, потому что оно тоже приводит к персональным последствиям.

Уехать из страны, как и остаться в ней, — это сложные решения, и оба принимаются под сильным влиянием эмоции страха.

Противоречие есть в обоих решениях: и там и там человек сталкивается с невозможностью делать то, что он считает нужным.

Мария, психотерапевт:  

Сам отъезд по факту является изгнанием, а это уже наказание. Так было с древних времен: изгнать человека из общины, исключить из социальной группы. Проводился эксперимент, в течение которого доказали, что в состоянии исключенности у человека на сенсорном уровне появляется боль, аналогичная физической, как, например, болит рука, нога, зуб. Больно на нейроуровне — даже не психологически. Ведь люди теряют часть своей жизни, значимые связи.

Многие люди уехали, но они не могут не быть вовлеченными. Отправной точкой для стресса является чувство вины, а его подпитывает такое состояние, которое я называю «всемогущество» — этим болеют «спасатели», потому что у них возникает чувство, что от них все зависит: если я этого не сделаю, все рухнет. 

В этом состоянии люди перестают контролировать свои потребности — недоедают, переедают и т. п. Они много работают не потому, что продуктивны, а потому что считают, что если на секунду остановятся, все рухнет — моя жизнь или чужая.

Иногда говорят, что эмиграция — похороны, после которых жизнь продолжается. Здесь важно проживание утраты и горя. Эти люди находятся в состоянии горевания по утраченному. Может начаться поиск виноватого — самообвинение или обвинение кого-то, попытка восстановить справедливость и предсказуемость в своей жизни. Часто у людей остается обида за то, что пришлось уехать.

«Пока есть возможность, я остаюсь здесь»

Юлия, активистка, 35 лет

«Мы выходили каждый воскресный марш с мужем и детьми, родственниками и друзьями, не пропустила ни одного. Осенью 2021 года подружилась с дворовыми партизанами; когда городские марши стали очень опасными, пошла на районные, дворовые, цепи солидарности и т. д. За что была привлечена к ответственности по 23.34. К весне 2021 года оставили марши и стали разносить прессу, клеить наклейки, «партизанить».

У меня бежали очень много знакомых семей, друзей. Причина тому —  угроза тюрьмы. Это страшно. Мы не уехали, и пока есть возможность, мы здесь, одни из самых терпеливых «ждунов». Останавливает бизнес, который столько лет пытаемся развить, старший ребенок, который учится в вузе, и незнание языка. Да, мы снизили активность, но это не значит, что сдались.

Есть чувство вины перед детьми и родителями, что не получилось у нас всех, но сейчас понимаю, что от себя я делала все возможное, что могла и умела. Люди разные, но эта ситуация сломала даже самых сильных. Самим справиться очень сложно. Травмы психологические остались навсегда».

Наталья, психолог:

Вина имеет две функции: социальную и индивидуальную. Социальная функция позволяет человеку придерживаться социальных стандартов (соблюдать законы, например) и действовать в интересах общества, к которому он хочет принадлежать.

Страх оказаться виноватым и быть исключенным из группы — это страх первобытного человека, который не мог выжить без племени, он достался эволюционно.

 Возможность объединять усилия в большой группе привела нас как вид к доминированию в природе.

Там же, где проявляется индивидуальная функция, случаются проблемы. Потому что вина дает возможность взять на себя ответственность за то, что находится вне зоны нашего контроля, например, за новую волну репрессий. Кажется, что если бы я сделал больше, то смог бы это остановить — но на самом деле один человек не может остановить непредсказуемые действия вооруженной системы.

 Необоснованное и болезненное чувство вины дает иррациональное представление, что на ситуацию можно было как-то повлиять.

 А значит рано погружаться в бессилие и зависимость от чужого произвола (хотя на самом деле именно от бессилия мы и защищаемся — ведь сложно поверить, что мы не смогли повлиять). По сути, вина создает иллюзию контроля, но при этом часто не помогает действовать продуктивно.

Мария, психотерапевт 

Человек должен понимать свою реальную роль и степень влияния на ситуацию. Чувство вины нормально только в том случае, если ты понимаешь, что реально нанес кому-то ущерб. Вот как тревога говорит о том, что мы в опасности или безопасности, так и чувство вины сигнализирует о том, что мы созидательны или разрушительны. Здесь важно понимать: мы что-то разрушили или мы думаем, что мы что-то разрушили. Если мы думаем, что сделали что-то плохо и это не совпадает с реальностью, чувство вины становится нездоровым. 

Нормальная вина приводит к тому, что мы ищем, как исправить допущенную ошибку.

Вот пример Германии, где помимо Гитлера было еще молчаливое большинство и исполнители. Впоследствии нация вынуждена была извлекать уроки и изучать процессы, чтобы понять, как не допустить подобного в будущем. Чувство коллективной вины помогало им в этом.

На степень чувства вины часто влияет прошлое человека, его детство, привычка «спасать» других и быть гиперответственным, приобретенная в семье. К сожалению, когда такой семейный профиль накладывается на психологическую травму от репрессий, состояние человека усугубляется и хронический стресс затягивается. Если вы отмечаете, что, вероятно, попали в такую ситуацию, есть смысл посетить хотя бы 2–3 консультации психолога.

Наталья, психолог 

Первое, что я рекомендую делать, — это заботиться о себе. Убедитесь, что у вас достаточно физических и эмоциональных ресурсов: прежде всего выспитесь и поешьте. Будьте открытыми, делитесь чувствами и планами с близкими и людьми, которым доверяете.

Попробуйте задать себе вопросы:

•   Действительно ли я мог повлиять на происходящее?
•   Мог ли кто-то еще быть ответственным за случившееся?
•   Мог ли другой человек, оказавшись на моем месте, что-то сделать?
•   Стал ли бы я его осуждать за это?
•   Ваш хороший друг стал бы вас винить в этих обстоятельствах?
•   Подумайте, что хорошего вы сделали, и признайте, что довольны или даже гордитесь этими конкретными действиями.

Неизвестно, насколько затянется решение политической ситуации в Беларуси, смогут ли вернуться те, кто уехал, и что будет с теми, кто пока остался. Важно одно — заботиться о своем психологическом состоянии, научиться контролировать эмоции. Чувство вины присутствует у каждого из нас, и научиться справляться с ним можно, используя техники самопомощи или обратившись к специалистам.

Читайте ещё:

Что такое журналистика решений и почему она заслуживает внимания?

Как защититься от государства в интернете?

Медиа будущего: нужны ли prod­uct-менеджеры и как использовать нейросети