Как Warszawa Zachodnia стала Автовокзалом Уехавшей Беларуси

Автовокзал Warsza­wa Zachod­nia (Варшава Заходня). Еще два года назад я понятия не имел, что это за место и чем оно для меня станет. А оказалось, как и для многих других беларусов, местом сильнейших эмоций. Боли, грусти, радости, слез, смеха, крепких объятий, долгожданных встреч и ненавистных расставаний.

Варшава Транзитная

Проснувшись 24 февраля в 5 утра от взрывов в Киеве, мы вместе с сотнями тысяч людей попали в Варшаву. Следующая остановка — Вроцлав. Тогда я и познакомился с Заходней. Первое впечатление — самое яркое. Это был вокзал беженцев, детского страха, женских слез и полного непонимания и непринятия того, что вокруг происходит.

Огромное количество палаток с волонтёрами, десятки хаотически припаркованных автобусов и маршруток. Автовокзал, куда я пришел за сим-картами, был увешан украинскими флагами и надписями — тут еда, тут ночлег, тут медикаменты. Яркое воспоминание — было очень стыдно доставать свой беларуский паспорт, чтобы купить карточки. «А помнишь, как ты раньше тщательно выбирал оператора перед поездкой в страну?» Помню, но сейчас не до этого.

Вторая Варшава Заходня для меня — это поездки за киевскими вещами, которые мне в икеевских баулах передавали маршрутками. Это тяжеленные сумки, в которых вперемешку лежали грязные кроссовки и чистые футболки, колонка и другие остатки некогда нормальной жизни.

Хаоса на вокзале уже поменьше. Но протискиваясь с баулами по узкому проходу вагона между сидящих на полу женщин и детей, еще раз понимаешь что твоя спокойная мирная жизнь еще где-то далеко впереди. Да и будет ли она вообще?

Варшава Счастливая

Третья Варшава Заходня — это впервые положительные эмоции. Родные наконец-то получают визы и просачиваются к тебе через единственный оставшийся автобусный коридор в Бресте.

«Мама, пишут, что сейчас на границе очереди 10 часов, постарайся поспать. Папа, подключи на всякий случай роуминг, но в интернет не выходи. Что такое роуминг? Сейчас расскажу».

Бедные пожилые родители тех, кого называют «беглыми», «экстремистами» и «террористами». Они должны в 60–70 лет узнавать, что такое визы, роуминг и долгое стояние на границе. Люди, которые во времена своей молодости пережили развал Союза и последующую разруху, должны проживать невероятный стресс еще раз, чтобы увидеть своих детей и внуков, которые просто не могут к ним приехать. Беларусь, они это точно заслужили?

«Папе удалось отправить SMS, они будут через три часа!» Темный, почти ночной вокзал. А людей так же много, как и днем. Рядом девушка в байке LSTR — понятно, ждет тот же рейс. Детали выдают своих безошибочно.

Самые крепкие объятия, слезы радости родных людей. Я смог обнять маму после двух с половиной очень непростых лет. А кто-то из беларусов этого еще ждет, а кто-то — может быть и не дождется. Рядом — потрепанный мужичонка, который пытается толкнуть таким же обнимающимся паленый BOSS, не понимая, что в этот момент он очень плохой продажник.

Варшава Горькая

Четвертая Варшава Заходня — это расставание. Слезы, но уже не от радости, а от боли и непонимания, когда увидишь родных в следующий раз.

На 9‑й платформе автобус до Киева. Перевозчик Z‑Time с наспех закрашенной Z соседствует с потрепанным МАЗом до Минска на 8‑й. Ощущение, как будто временное перемирие на нейтральной территории.

Провожаешь маму глазами в автобусе, рядом — компания молодых людей. «Не, мне в Беларусь нельзя, с вами не пойду», — смеется один. А тебе в этот момент хочется плакать.

Читайте ещё: 

Главред Reform.by: журналистика — это иммунитет нации

«Ёсць людзі, з якімі, здаецца, не мусіць штосьці здарыцца…» Успаміны калег пра Алега Ануфрыенку

«Не падабаецца, як хацяць нешта цікавенькае выпытаць». Спявачка Маргарыта Ляўчук патлумачыла, чаму не дае інтэрв’ю беларускім СМІ