Другая сторона конфликта

Конфликт и мнения сторон

…Необходимо констатировать: почти всякий журналистский материал (кроме заметок — и то не всех) так или иначе касается какого-то конфликта. Конечно, некоторые информационные ресурсы только на этом и построены, достаточно взглянуть, к примеру, на сайт «Хартии 97» и иных такого же рода… Но и другие ресурсы, не концентрирующиеся на проблемах с властными органами, задержаниях, допросах и обысках непременно затрагивают проблемы нашей с вами жизни — более «мирные». А в ней, этой жизни, тоже полно конфликтов — хотя и тоже более «мирных». Сельское хозяйство, культура, семья и школа, экономика, политика, жизнь и смерть, воспитание детей — всюду есть конфликты мнений. Всюду противостояние сторон, когда одна сторона утверждает одно, а другая — другое. (Естественно, третья сторона утверждает третье, потому что кто это сказал, что у конфликта всегда только две стороны?) И так далее… И все упрекают друг друга в лучшем случае в некомпетентности… И совершенно очевидно, что журналист, сообщающий информацию об этом, обязан предоставить мнение всех сторон. И уж точно мнение другой стороны конфликта — если их только две.

В общем-то, это азбучная истина, она закреплена во всех, практически, существующих этических стандартах. Кодекс журналистской этики Белорусской ассоциации журналистов утверждает, что другая сторона конфликта имеет право высказать свою точку зрения: «Людзі, у дачыненні да якіх былі распаўсюджаны крытычныя выказванні, павінны мець магчымасць неадкладнага адказу. Гэтыя адказы не варта суправаджаць рэдакцыйнымі палемічнымі каментарамі, яны павінны мець разумны аб’ём, адпавядаць сутнасці пытання і быць прымальнымі па форме».

И еще: «Журналіст павінен прыкласці максімум намаганняў для атрымання інфармацыі з усіх магчымых крыніцаў для таго, каб пераканацца ў яе паўнаце, дакладнасці і бесстароннасці. Асабліва дбайна павінна быць праверана інфармацыя, якая можа зняважыць чалавека ці прынізіць яго».

Как утверждает «Кодекс этических норм» общества профессиональных журналистов США, журналист должен «…делать все возможное, чтобы встретиться с “героями” своих публикаций и предоставить им возможность ответа на обвинение в правонарушении или проступке».  В «Этических нормах газеты Вашингтон пост» говорится: «Лицам, каким-либо образом затронутым или обвиненным на страницах газеты, должно предоставляться право на ответ».

Латвийский этический Кодекс журналиста солидарен: «Лицам и организациям, подвергшимся нападкам в журналистских материалах, следует незамедлительно предоставлять место для ответа на газетных полосах».

И так далее…

Искать и не находить?

Казалось бы, не о чем спорить. Все должны поступать правильно, потому что все знают что правильно. Но… Не так давно пришлось услышать с удовольствием воспринятый присутствующими аргумент: да, конечно, журналист обязан искать информацию из всех возможных источников. Но не обязан ее находить…

Забавно! И грустно… А ничего, что при таком раскладе, вторая сторона конфликта практически уже не имеет шансов на мнение? А это значит, что информация о конфликте будет, в лучшем случае, недостаточно полной и в худшем – не объективной? И кому-то от такой информации будет худо…

Или это не понятно? Нет, думаю, чаще всего понятно. Но наш брат журналист — он ведь ушлый. Он ведь знает всякие обходные пути. Главный из них: обратиться к кому-то, представляющему другую сторону, кто заведомо не станет отвечать. В силу зависимости от обстоятельств жизни. Особенно хороши для этой цели чиновники, школьные учителя, офицеры милиции… Над каждым из них высится громадная вертикальная структура, которая, в случае неподчинения, готова обрушиться на головы этих людей, как писал гражданин Никифор Ляпис-Трубецкой, «стремительным домкратом».

И потому, чаще всего, в конфликтных ситуациях они с журналистами  разговаривать отказываются. И правильно делают — себе дороже! Уверен, что и большинство из журналистов, имеющих семьи, кредиты, не ставших еще на ноги детей на их месте поступило бы так же. Кстати, пишу это как журналист, который на «их месте» бывал…

Но ведь в чем «прелесть» ситуации? А «прелесть» ситуации в том, что мы, чаще всего, и не ожидаем от этих людей информации! Для нас в таких случаях, чаще всего, важно всего лишь отметиться! Для нас важно всего лишь сделать вид! Для нас в таких случаях важно всего лишь обозначить «другую сторону» к которой мы обращались, но, увы, не получили ответа… . И тогда на заседании любой этической Комиссии можно сказать: отстаньте, вторая сторона у нас представлена!

Журналист как чиновник?

Подождите, но при чем здесь тогда профессиональная журналистика — та самая, на которую мы с вами ориентируемся? И профессиональная этика, нормы которой действуют, как известно, снизу вверх и добровольно? В отличие от другого социального регулятора – правовых норм. Которые, как известно, действуют сверху вниз и принудительно…

Представленная выше позиция хороша для чиновника, руками и ногами держащегося за свою должность. И вообще для представителей упомянутых выше профессий, над которыми висит громадная вертикаль. А наша профессия — это что? Это собирание, обработка и распространение информации! То есть, в начале всего собирание информации! Не ответов от должностных лиц в качестве «отцепного» — а информации. То есть, в результате описанных выше действий «отцепное» у нас есть — да, пытались поговорить… Да, нам отказали! Но выполнить обязательное, азбучное, очень простое требование профессиональной этики о предоставлении мнения другой стороны конфликта — это не значит подсунуть читателю «отцепное». Это значит представить информацию от второй стороны конфликта. Информацию, которая поможет читателю правильно оценить ситуацию, определить свое отношение к героям публикации. Которое (отношение), как отмечал Лоуренс Бопре, вице-президент и исполнительный редактор группы газет «Уэстчестер Роклэнд ньюспeйперз», должно включать сопереживание с этими героями.

В конечно счете, это значит, что журналист, все же, обязан не только искать информацию от другой (как минимум) стороны конфликта, но и находить ее!

Именно поэтому «всадник золотое копье» Понтий Пилат, от которого зависела жизнь или смерть безродного проповедника Иешуа Га-Ноцри в знаменитом романе Михаила Булгакова, после разговора с ним так настойчиво пытается выяснить у первосвященника Каифы: в чем, все же, виновен этот несчастный (кроме, разумеется, отсутствия должного почтения к римскому императору). И почему распять на кресте должны его, а не бандита и убийцу Варавву?

Именно поэтому Владимир Короленко, расследуя знаменитое, потрясшее тогдашнюю Россию дело о мултанских вотяках, так обильно цитирует другую сторону конфликта — своих оппонентов: священников и ученых, утверждающих, что местное население приносит человеческие жертвы. А потом блестяще опровергает этих оппонентов.

Безусловно, поэтому в расследовании «Тень одной ошибки» автор — белорусский журналист и драматург Николай Матуковский так настойчиво добивался встречи с представителями тех структур, которые «слепили» неправедный приговор невиновным по делу об убийстве в знаменитом «мозырском деле».

… Разумеется, из всякого правила бывают исключения. И когда, например, кореспондент радио “Свабода” обращается к белорусскому должностному лицу (допустим, из МВД) ему — корреспонденту радио “Свабода — то или иное должностное лицо, по упомянутым выше причинам, часто не отвечает. И тогда приходится обходиться упоминанием о том, что обращение было, но ответа не было.

Но это, повторим, не правило. Никто не считал — в подавляющем или не подавляющем большинстве случаев, — но источники информации, готовые предоставить информацию от второй стороны конфликта почти всегда есть. Другое дело, что мы не всегда хотим затрачивать усилия на поиск. Или, что чаще всего, не всегда хотим к ним обращаться, потому что прямо или косвенно поддерживаем одну из сторон конфликта. В чем тоже, кстати, нет греха. И когда говорят и пишут о якобы беспристрастности, которую мы якобы должны соблюдать, это тоже не более чем миф. Можно со мной не соглашаться, но как показывает мой не такой уж маленький личный опыт, любому человеку всегда что-то нравится больше, а что-то меньше. То есть, пристрастия существуют всегда и у всех!

Другое дело, что одни из нас в наших материалах представляют только точку зрения нравящейся нам стороны конфликта. А другие — и точку зрения не нравящейся нам стороны конфликта тоже. Вот эти другие и есть настоящие профессионалы.