«В целях обеспечения деятельности деструктивного канала». Что известно о первом деле за интервью «экстремистам» — против военного эксперта Егора Лебедка

Близкий к ГУБОПиК телеграм-канал «Сводки Центра» после задержания Лебедка летом этого года называл его «блогером, позиционирующим себя военным экспертом», однако не называл статью, которую инкриминируют эксперту.

— Получив какую-то левую должность при штабе литовско-польских содержанок, отрабатывает их повестку, записывая различные видео с «мнением эксперта», поливая грязью российскую и белорусскую армию, — писали «Сводки».

В «покаянном» видео Лебедок, сдерживая улыбку, рассказывал, что ведет свой канал, освещающий вопросы военной безопасности, и дает интервью СМИ, признанным «экстремистскими». Он добавил, что участвовал в акциях протеста в августе 2020 года и запостил «плакат фашистской Германии» на своей странице в фейсбуке.

Через две недели «Сводки центра» сообщили, что Лебедку инкриминируют содействие экстремистской деятельности. В посте авторы канала оставили напоминание об уголовной ответственности за «любую форму сотрудничества с организацией из списка «экстремистских формирований»» — от пересылки фото до интервью или сбора информации. Но почему-то указали статью об участии в таком формировании. Какое интервью послужило поводом для уголовного дела против Егора Лебедка, «Сводки» не упоминали.

В конце октября уже другой канал уточнил, что Лебедка обвиняют и по второй части статьи о содействии экстремисткой деятельности за то, что он не единожды давал комментарии «экстремистским» изданиям.

— Любое интервью экстремистам образует отдельный состав преступления, — написал провластный канал.

Несколько раз после задержания Лебедка в анонимных милицейских каналах появлялись записи его разговоров, вероятно, с сокамерниками в СИЗО. Одна из них начинается с обрезанного вопроса собеседника Лебедка:

— А про британцев, немцев?

— Их же там немного, пару тысяч. Первая волна как была, они же во Львов ломанулись. Туда въебали пару «Калибров», и волна закончилась — это как раз начало марта, по-моему. Там были те, которые воевали с 2014 года. Брали их, потому что обкатанные ВСУ. Понятно, шушеры какой-то там…

Дал интервью «в целях обеспечения деятельности публичного деструктивного канала»

Первая официальная информация о Лебедке появилась сегодня: прокуратура отчиталась, что дело против него передано в суд.

В пресс-релизе говорится, что в апреле и мае он «в целях обеспечения деятельности публичного деструктивного канала», дал интервью «на тему проведения Вооруженными Силами Российской Федерации специальной военной операции на территории Украины и роли в ней Республики Беларусь». По версии ведомства, интервью способствовало распространению ложной и дискредитирующей информации о Беларуси.

Юрист, попросивший об анонимности, отмечает, что закон «О противодействии экстремизму» определяет понятие экстремистской деятельности очень широко. Определение занимает страницу, но в общем под экстремистской деятельностью понимается деятельность по планированию, организации, подготовке и совершению посягательств на независимость, территориальную целостность, суверенитет, основы конституционного строя, общественную безопасность, говорит он.

— На практике такое общее определение позволяет подводить под экстремистскую деятельность практически любую «неугодную» деятельность, — считает юрист.

В пресс-релизе Генпрокуратуры не говорится, об интервью какому «деструктивному» изданию идет речь, однако телеграм-канал «Сводочки центра» в конце октября посвятил пост «Еврорадио». Авторы канала заявили, что издание «подставило Лебедка, Дулину и многих других, а сейчас нагло все отрицает». К сообщению, вероятно, в качестве доказательства прикрепили скриншот материала «Еврорадио» о том, как правозащитница Наста Лойко отбывала наказание на Окрестина. Однако эта статья — не интервью изданию, а перепечатка рассказа правозащитницы на блог-платформе Tele­graph.

В апреле и мае Лебедок был гостем на эфирах «Еврорадио», где в основном отвечал на вопросы о войне в Украине. Например, он говорил, что Беларусь — это страна-агрессор согласно резолюции Генассамблеи ООН, но не участник военного конфликта, так как не задействует войска. Лебедок считал, что россияне будут использовать территорию Беларуси так, как им понадобится, и никто не сможет этому противостоять.

— Максимум — перекроют железнодорожные пути по команде Лукашенко. Ну уберут нашего стрелочника и поставят своего, а войска дальше поедут. Лукашенко с Путиным сейчас как беларуский народ с Лукашенко — не одобряет, но противодействовать не может, — говорил Лебедок.

МВД признало «Еврорадио» «экстремистским формированием» 20 июля — уже после задержания Лебедка. До этого издание было в списке «экстремистских» материалов.

Этот факт, отмечает юрист, не имеет решающего правового значения. Все из-за изменений УК, которые вступили в силу в июне прошлого года, — их суть была непонятна большинству людей, из-за чего некоторые из них попали в «юридическую ловушку», говорит он.

До того момента уголовно наказуемой была деятельность, относящаяся к экстремистскому формированию: «Тут все относительно прозрачно — к примеру, МВД принимает решение о признании группы граждан экстремистским формированием, публикует свое решение. Соответственно с этого момента умышленное финансирование экстремистского формирования является преступлением», — объясняет юрист.

В новом УК появилась статья о содействии экстремистской деятельности.

— Пропала условная «отсечка» в виде решения МВД или КГБ, которая существовала до этого по другим составам, связанным с экстремизмом. Соответственно, с 18 июня 2021 года стало возможным привлекать граждан к уголовной ответственности за содействие экстремистской деятельности без соответствующего решения МВД или КГБ, — говорит юрист.

Он отмечает, что сейчас следствие или суд может квалифицировать деятельность издания как «экстремистскую» уже постфактум, и это имеет решающее значение: «Но на практике обычно они сначала «экстремистские материалы» признают, чтобы обвинение, по их мнению, было более обосновано».

— Данная практика и соответствующие изменения уголовного закона, по моему мнению, не являются правовыми инструментами, а опосредуют исключительно практику политического преследования граждан, — говорит юрист.