Вадим Можейко: Три наблюдения о том, как эффективно противостоять пропаганде

Как бороться с таким засильем пропаганды, fake news и прочей дезинформации? Эта тема была центральной на первой Вильнюсской встрече молодых лидеров. Безусловно, «как эффективно противостоять пропаганде?» — вопрос если не на миллион долларов, то на миллион новых белорусских рублей. Работа предстоит кропотливая и основанная на принципах свободной журналистики, известных с 1776 года, когда парламент Швеции принял первый в мире Акт о свободе печати, упраздняющий цензуру.

Поделюсь несколькими субъективными соображениями о том, как бороться с пропагандой успешно, но в то же время не теряя собственных ценностей свободной прессы.

Живое присутствие на месте как профилактика пропаганды

Чтобы отделить зерна от плевел и разобраться, где правда, а где — fake news, нужно бывать на месте событий и разбираться в местной специфике. Идея не нова, вот только у редакций сегодня часто нет ресурсов на собственных корреспондентов за границей и большие командировки. Большие и богатые медиа прибегают к услугам местных фиксеров, что тоже далеко не панацея: в результате поверхностной работы даже у журналистов уровня Vice News может получиться не более чем «унылый генератор высказываний о последней диктатуре». Остальные же СМИ вынуждены и вовсе обходиться перепечатками.

Например, ведущие литовские медиа очень редко пишут эксклюзив о Беларуси, и чаще перепечатывают поверхностные высказывания, как следует из доклада доктора Вильнюсского университета Виктора Денисенко на VII Конгрессе исследователей Беларуси.

Часто ангажированные точки зрения политиков подаются некритично. Свежий пример — растиражированные высказывания президента Литвы Дали Грибаускайте о том, что «Запад-2017» — это «демонстративная подготовка [России и Беларуси] к войне с Западом». Хотя белорусские независимые эксперты в один голос твердили, что уж Беларусь с Западом воевать не собирается, а оккупации не предвидится. С политической точки зрения нагнетание понятно: Литва заинтересована в наращивании сил НАТО для укрепления своей безопасности. Но медиа тиражировать эти страшилки ни к чему.

Как рассказал Олег Ерофеев, главный редактор русскоязычной версии Delfi.lt, личное присутствие журналиста Delfi в Беларуси во время учений «Запад-2017» позволило лучше разобраться в ситуации и обнаружить, что не так страшен черт, как его малюют. А тиражирование алармистских мифов — на руку Кремлю.

Редактор Delfi: следим за строительством АЭС в Беларуси и сравниваем цены на продукты

Как следует из публикаций Delfi уже после начала учений, ««Запад 2017» — не только демонстрация военной мощи. Это — оружие психологического давления, помогающее распространять страх и атмосферу нестабильности в регионе». Оснований же для страха не так и много, как казалось: «особая секретность вокруг «Запада 2017» и нежелание допускать большое количество иностранных наблюдателей были обусловлены стремлением Москвы скрыть, что ее армия на самом деле не настолько боеготовна, как утверждается».

Как видно, если разобраться в ситуации на месте, то можно те только бороться с пропагандой России, но и с собственными fake news о стотысячных полчищах русских, под шумок учений оккупирующих Беларусь и Балтию.

Запреты — только в крайнем случае

Пропаганда выглядит так противно и страшно, что зачастую вызывает естественное желание ее отключить — не только на своем телевизоре, но и по всей стране. В условиях военных действий неприязнь к пропаганде противника многократно обостряется, как сейчас это происходит в Украине. В результате принимаются один запрет за другим: под огульный удар попадают российские фильмы, единственный независимый телеканал «Дождь», а теперь и российские артисты смогут выступать в Украине только с разрешения СБУ.

Все это создает для внешнего наблюдателя картину дикого полицейского государства, портит международный имидж (за такую информационную политику Украину уже критиковали и Free­dom House, и «Репортеры без границ»). Наконец, раз приходится все время придумывать новые и новые запреты, то, похоже, ожидаемого эффекта добиться пока не удалось.

Между тем, концентрация в руках государства полномочий по регулированию информационного пространства, цензуре — тревожный сигнал.

В демократических странах власти также не особо любят критичную прессу. Например, как рассказывал Андрюс Матонис, директор службы телевизионных новостей LRT, до недавних изменений в литовском законодательстве (о которых ниже), каждый год в Сейме находились депутаты, призывавшие сократить бюджет для национального телевидения, которое до того мало звало их на эфиры и критиковало проводимую ими политику.

Чем спешить наделять государство полномочиями вводить фактическую цензуру в «чрезвычайных обстоятельствах», лучше подумать об альтернативах. Например, в Литве тоже могут ограничивать вещание российского ТВ — но происходит это по решению общественной комиссии и независимого суда. Так, в сентябре литовская комиссия по телевидению и радиовещанию вынесла постановление о прекращении трансляции на территории Литвы российского телеканала ТВЦ на 6 месяцев из-за высказываний Жироновского, которые «не только нарушали закон об информировании общественности Литвы, но и разжигали национальную рознь, а также призывали к войне». Решение комиссии вступает в действие только после наложения санкций на канал вильнюсским окружным административным судом. Причем 6 месяцев — это увеличенный срок из-за повторного нарушения (в апреле ТВЦ аналогичным образом уже отключали в Литве на месяц).

Формирование авторитетных журналистских организаций, чей голос имеет вес, подкрепление их позиции судебным решением и анализ конкретных случаев нарушения закона пропагандой — вот что выглядит безопасно и цивилизованно, а не государственная цензура. Даже если на первых порах она продиктована благими намерениями — известно, куда ими вымощена дорога.

Борьба с пропагандой — дорогое удовольствие

Пропагандисты не жалеют бюджетов — достаточно посмотреть на активность RT со Sputnik’ом и прикинуть, сколько стоит производство их продукции с редакциями в разных странах. Было бы наивно верить, что эффективно противостоять им можно с медиа, сверстанными на коленке, пусть и самыми честными. Как было замечено выше, от заграничных командировок и собственных корпунктов СМИ отказываются из-за банальной нехватки денег.

Публику привлекает качественный контент, в том числе развлекательный, за которым многие первоначально и идут на российское ТВ, а потом уже попадают в западню fake news.

У европейских доноров пару лет назад была популярна идея создания контрпропагандистского русскоязычного телеканала с дорогим развлекательным контентом уровня ВВС, вещающего на Восточную Европу. Но до реализации дело не дошло, а вот финансируемые из Москвы фабрики фейков вещание успешно продолжают. Это лишний повод задуматься, что полагаться на помощь международных доноров — ненадежно; необходимо думать над тем, как самим решать вопросы информационной безопасности.

Уже упомянутый уровень ВВС так высок в том числе потому, что британский вещатель имеет гарантированный и независимый приток финансов: специальный налог платят все жители Великобритании, владеющие телевизорами. Схожей модели смог добиться и литовский вещатель LRT: теперь они получают фиксированный процент от бюджета Литвы, что позволяет им больше не опасаться капризов, обиженных на критику депутатов. И Андрюс Матонис, и другие представители LRT новой ситуацией ожидаемо довольны — они чувствуют свою журналистскую свободу, независимость от власти, финансовую предсказуемость работы.

***

Сегодня эти рецепты довольно далеки от белорусской реальности — что независимые телеканалы, что независимые суды. Но разбираться в инструментах эффективного противостояния пропаганде важно заранее, еще до того, как придется применять их на практике.

Иначе можно оказаться в ситуации Украины, когда против тебя уже идет информационная война, а ты не можешь придумать ничего лучше, чем позволить спецслужбам регулировать выступления артистов.