Анатолий Гуляев: Под прикрытием

Крупные ячейки

В последнее время в практике работы органов саморегулирования СМИ все чаще звучат призывы ориентироваться не на стандарты, зафиксированные в этических Кодексах, а на принципы, сформулированные чаще всего в тех же Кодексах, а иногда в отдельных документах.

Вообще же, надо сказать, традиционно стандарты и принципы существуют совместно и мирно. Финский исследователь проблем профессиональной этики журналистов Ларс Бруун, известный обстоятельным анализом шести десятков национальных этических Кодексов, считает, что в одних существующих сегодня Кодексах больше стандартов, а в других больше принципов. И они друг другу не мешают. Тем более, что каждый принцип состоит из стандартов — как дом, который состоит из отдельных блоков. Или как стихотворение, состоящее из отдельных строф… Или как автомобиль, состоящий из отдельных деталей…

То есть, никакой нужды противопоставлять их друг другу нет. Но, тем не менее, все больше разговоров о том, что органы саморегулирования напрасно «цепляются к каждой фразе», обращают внимание на мелочи и тем самым вносят раздоры в профессиональную среду… Все чаще встречаются попытки внушить коллегам необходимость ориентироваться исключительно на принципы профессиональной этики. То есть, на общие положения, а не на выработанные веками журналистской практики конкретные механизмы поведения в конкретных ситуациях… То есть, для сравнения, на внешний вид автомобиля, а не на состояние его же узлов и механизмов…

Зачем это делается? Ведь применительно к нарушениям профессиональной этики, принципы (то есть, общие положения) выглядят как рыболовная сеть с очень крупными ячейками, в которые попадает только очень крупная, очень бесцеремонная рыба, не заметить и не выловить которую уже просто невозможно. Её, чаще всего, даже не нужно искать: она нагло демонстрирует себя… И, если бы речь шла не о рыбе, можно было бы уверенно сказать, что она о себе кричит…

Но с необходимостью ловить такую крупную рыбу, то есть, пресекать грубые  нарушения уже давно никто не спорит. В практике работы Комиссии по этике БАЖ масса примеров. В том числе, эпизод, когда один из сайтов использовал применительно к нежелательным, по мнению руководителей сайта, посетителям заставку с матерным пожеланием отправиться в «пеший эротический тур». Решение Комиссии считать это грубым нарушением профессиональной этики было опубликовано, обсуждалось, но ни у кого не вызвало сомнений.

Равно как не вызывали сомнений осуждение использования откровенных грубостей по отношению к собственным коллегам. Или ряда случаев неприкрытого воровства информации…

Маскировка

…Многие исследователи СМИ отмечают, что в последние годы наряду с уменьшением количества откровенных, грубых нарушений этических принципов, многократно увеличивается количество нарушений, которые, на первый взгляд, нарушениями не выглядят. Это как внешне корректный вопрос: «Извините, вы уже перестали пить коньяк по утрам?».

В последние годы приходится читать немало заголовков такого рода. Жалобы на них Комиссии приходилось рассматривать применительно к ряду, в том числе, негосударственных, откровенно «желтеющих» СМИ.

Вообще заголовки – отдельная планета. Насколько я знаю, наиболее принципиальные из коллег отказываются сотрудничать с некоторыми редакторами в первую очередь в силу их (редакторов) страсти «усиливать» заголовки. После чего профессионально сделанный материал с нужным количеством источников информации, основательно проверенными фактами и обоснованными выводами превращается в нечто разухабисто-пропагандистско-вульгарное.

Или наоборот: сам по себе беспомощный, не содержащий ни новой информации, ни новых мыслей материал начинает даже смахивать на что-то стоящее, если к нему приделан вызывающе-загадочно-провокационный заголовок, типа: «А вот если муж голосует за жену: правильно ли это?»

Правда, потом в тексте не оказывается вообще ни одного аргумента в пользу правильности или неправильности. Как и в пользу того, почему муж за жену голосовать не должен…

А беспочвенные, никак не аргументированные обвинения конкретных лиц в чем угодно: от коррупции до «провокаторства»… Оно ничего, что эти «сплетни в виде версий» потом никак не подтверждаются. Ведь человечество с большим удовольствием видит жесты, чем выслушивает доводы, писал когда-то, в 16‑м еще веке мэр города Бордо Мишель Монтень. Тем более, что количество не выслушивающих (и не читающих) доводы с 16 –го века меньше не стало. Предполагаю, что их стало больше.

Я это к чему?

А я это к тому, что в последние годы, когда не просто существуют, но и становятся все более строгими множество Кодексов профессиональной этики журналистов – в эти годы все более изощренными становятся и нарушения. И вот как быть с теми из них, что работают «под прикрытием»? Что приспособились, загримировались, словно хитренький, но от этого не менее коварный и злобный, язык вражды, используемый в нынешних информационных войнах? Язык, применение которого позволяет подбрасывать дрова в костры многочисленных сегодняшних реальных кровавых войн… Все это хитренькое и коварное (но от этого не менее злобное и вредоносное) сквозь крупные ячейки общих положений этических принципов проскальзывает тихо и незаметно, словно тень отца Гамлета в спальню его же матери.

И потом: а как ориентация только на принципы будет выглядеть на практике? Давайте представим себе, что в судопроизводстве ориентируются исключительно на взятый из знаменитого Декалога – заповедей Моисея – принцип «не убий». А как тогда быть со всем многообразием жизненных ситуаций? Статья 139 Уголовного Кодекса РБ под категорию «убийство» относит: убийство двух или более лиц; заведомо малолетнего, престарелого или лица, находящегося в беспомощном состоянии; заведомо для виновного беременной женщины; сопряженное с похищением человека либо захватом заложника; совершенное общественно способом… В общем, около двух десятков видов.

Разные обстоятельства и, соответственно, разные сроки наказания — лишение свободы на срок от восьми до двадцати пяти лет, или пожизненное заключение, или смертная казнь… И всего этого нет в Декалоге, зато прописано в Уголовном Кодексе

Равно как, допустим, этический принцип не использования плагиата в журналистике, распадается на целый ряд конкретных ситуаций, каждую из которых приходится анализировать отдельно, на основе стандартов. Причем, отметим сразу, многие из стандартов, которые отвечали бы этим, вполне жизненным ситуациям, в нашем Кодексе БАЖ не прописаны. В том числе потому, что однажды подготовленные Комиссией изменения в Кодекс были не приняты. И не уверен, что будут приняты в дальнейшем. Поскольку проведенные нами недавние опросы членов БАЖ демонстрируют активность коллег в части профессиональной этики, которая сравнима разве что с активностью литературного героя Ильи Обломова после очень плотного обеда.

Впрочем, это тема отдельного разговора.

…Как показывает практика, всякий из принципов профессиональной этики, сформулированных в Декларации принципов профессиональной этики БАЖ, содержит в себе немалое количество конкретных ситуаций, с каждой из которых необходимо разбираться отдельно. И механизмы их разрешения изложены именно в стандартах, сформулированных в Кодексе журналистской этики БАЖ. Равно как и в иных журналистских Кодексах, которых, по подсчетам автора, на планете сегодня уже около сотни…

Зачем?

Но зачем внимание так часто и целеустремленно сосредотачивается именно на принципах?

На простой вопрос – простой ответ. Ситуация с крупными ячейками, позволяющими фиксировать только крупные нарушения, многим выгодна по нескольким основным пунктам. Первый: она выгодна коллегам, желающим любой ценой добиваться тиражей в своих печатных СМИ и количества посетителей в онлайне. В итоге – реклама, государственные или донорские субсидии… В конечном итоге – деньги, благосостояние издателей и журналистов. То есть, мы, практически, вернулись к ситуации первых лет советской власти, когда СМИ, желающие выжить и благоденствовать, выполняли любые команды этой власти. Единственная разница: тогда диктовала власть, сегодня – кошелек.

Второй пункт: ситуация с крупными ячейками выгодна адептам информационных войн, искренне (или по принуждению – неважно…) считающим, что требования этических Кодексов, например, о предоставлении другой точки зрения выполнять не нужно. А нужно становиться на чью-то сторону и «мочить» оппонентов.

Третий пункт: она выгодна активистам профессиональных сообществ, не желающим ссориться с не желающими соблюдать стандарты профессиональной этики журналистами и редакторами исключительно из желания сохранить худой мир ценой качества журналистики. Что, между прочим, заведомо невозможно, независимо от государственной или негосударственной принадлежности СМИ. Как невозможно движение упомянутого выше автомобиля если в нем не работает хотя бы один только не самый большой узел – скажем, карбюратор. Ведь любой механизм становится эффективным только тогда, когда работают все его узлы.

Словом, как ни крути, а получается: проблема сегодняшней профессиональной этики, наверное, в том, чтобы замечать и оценивать не только нарушения принципов — вопиющие, грубые и бросающиеся в глаза, как бросаются в глаза многочисленные ядовитые мухоморы на фоне немногочисленных, неярких, трудолюбиво растущих боровиков. Но и загримированные, внешне благопристойные и незаметные, но от этого не менее ядовитые, «мелкие» нарушения этических стандартов.

… Я тоже ненавижу сплетни в виде версий!

Анатолий Гуляев

Доцент ЕГУ