Режиссер Алексей Полуян: Беларусь и Россию ждут большие перемены

В рамках 72-го Берлинского фестиваля Алексей Полуян стал участником программы Berli­nale Tal­ents для молодых режиссеров, которая в этот раз из-за пандемии проходит исключительно в онлайн-формате. А вот интервью Deutsche Welle прошло, наоборот, лично.

DW: Алексей, ваш фильм «Courage» о событиях в Минске летом 2020 года вызвал огромный резонанс в Германии. Оглядываясь на те события сейчас, полтора года спустя, вам кажется, что эта глава в истории Беларуси завершена?

Алексей Полуян: Нет, что вы! Эта история далека от завершения, поэтому и финал у моего фильма такой — оборванный. Белорусский путь к свободе будет долог, сложен, иллюзий ни у кого нет, наивности не осталось.

Уже работая над монтажом фильма в октябре 2020-го я понимал, что этот марафон будет очень долог и что никто не знает, когда будет финал.

Это был романтический протестный период, который дал надежду и жителям России тоже. В истории Беларуси никогда не было такого, чтобы пенсионеры и инвалиды, — то есть люди, которые привели к власти человека, который называет себя президентом уже практически 28 лет, — чтобы они вышли на улицы с плакатами, такого никогда не было.

Стойкость и смелость людей, которые находятся сейчас в тюрьмах, придает оптимизма.

— Вы сейчас можете вернуться на родину?

— Думаю, да. Но вот вернуться в Германию оттуда не смогу. В Беларуси время документалистики закончено, снимать на улице невозможно; сейчас время для игрового кино, которое снимается не в Беларуси, а в Киеве, Вильнюсе или Берлине.

— Как изменилось внимание к событиям в Беларуси в Германии?

— Его стало больше, оно стало глубже и осознаннее. Но это касается СМИ. Что касается политиков, то до сих пор нет никакоѓо понимания, что такое Беларусь. Что это не сад России. Только сейчас приходит понимание, что Беларусь и Украина — суверенные государства.Только сейчас начинается осмысление того, что это за регион — и это очень важный процесс для немецкого общества в том числе.

— Германия ведет себя более сдержанно во многих вопросах внешней политики, в которых другие страны ведут себя более резко…

— Иногда я ловлю себя на мысли, что это некий баланс — вести разговор с человеком, который не понимает язык дипломатии. Я говорю про людей, которые руководят авторитарными режимами наших стран. Иногда мне кажется, что это единственный возможный язык, на котором с ними можно говорить. Если бы Германия говорила бы резко и радикально, то вся коммуникация с режимами Путина и Лукашенко была бы оборвана гораздо быстрее.

— Как последние полтора года повлияли на ваше творчество?

— 2021 год — это год ответственности. Особенно после угона самолета Ryanair было ощущение диалога глухого со слепым: мы показываем фильм, а политики хотя и понимают, что они далеки от понимания происходящего и размаха террора, но при этом никаких последствий не было.

И я только потом понял, что быстрой реакции не будет. Был показ фильма в Европарламенте, где его встретили с шоком. У людей не было слов. Но понимаете, рабочая группа по Беларуси в Европарламенте — одна из самых активных. Но это ничего не меняет. Европарламент — это беззубый тигр. К сожалению. Я ужаснулся от понимания того, как много слов и как мало действий. И все это еще больше развязывает руки всем этим автократам.

— Что все это значит для героев вашего фильма?

— Мои герои — художники. Они пытаются осмыслить происходящее в обществе с помощью творчества; через спектакли, театр. Я не думаю, что они настолько наивны, чтобы не понимать, что система, которая строилась 28 лет, рухнет за пару месяцев. Конечно, они были на улице, и все было искренне. А сейчас они находятся в политическом убежище, в Киеве и в Варшаве. Белорусский Свободный театр переехал в Варшаву. Театр, который 17 лет говорил о темах, о которых только шептали на кухнях, — даже он переехал. Это говорит о степени террора. Когда самые смелые покидают страну.

— Что дает вам надежду? Вы же собираетесь рано или поздно возвращаться?

— Оптимизм мне придает новое, молодое поколение. Молодые студенты, которые сейчас в тюрьме; какие у них смелые и сильные глаза. Я понимаю, что эти люди не уезжают.

— Что должно произойти, чтобы вы вернулись?

— Я должен понимать, что могу снимать фильмы в Беларуси; что не буду задержан за то, что я буду снимать то, что хочу снимать. Тогда я вернусь.

— И насколько высока вероятность этого?

— Я думаю, что это вопрос ближайших пяти лет. Я думаю, что и Беларусь, и Россию ждут большие перемены. И что это вопрос следующих пяти лет. Потому что уже выросло новое поколение, которое довольно громко говорит «Хватит!». И вопрос только в том, сможет ли оно взять на себя ответственность и сделать из слов действия. Это очень большой вопрос.